Затем нам сообщили, что делегация расформирована. Николай Красавченко вернулся на работу в Московский городской комитет ВЛКСМ. Владимир Пчелинцев вскоре отправился на фронт, где продолжал храбро сражаться и уничтожать вражеских солдат и офицеров из снайперской винтовки и к концу войны довел свой счет до 450 человек. Я тоже готовилась к отъезду из Москвы, поскольку 32-я гвардейская дивизия ВДВ, где я по-прежнему числилась командиром снайперского взвода, получила назначение на Юго-Западный фронт.
Но все вышло по-другому.
В конце января меня пригласили в оперативный отдел дивизии, где со мной долго беседовал очень вежливый человек в гимнастерке с капитанскими петлицами светло-синего цвета. Его вопросы касались самых разных деталей моей биографии: знания иностранного языка, участия в боевых действиях под Одессой и Севастополем, поездки в США, Канаду и Великобританию, встреч с Элеонорой Рузвельт. Кроме того, я заполнила пятистраничную анкету. В ней требовалось сообщить разные сведения не только обо мне, но о моих родителях, сыне, муже, других родственниках (вплоть до того, как жили, чем занимались, где похоронены). Капитан сказал, что из 32-й дивизии меня переводят в распоряжение Резерва Главного Командования РККА, то есть на фронт я пока не поеду.
– Но почему, товарищ капитан? – возвысила голос я.
– Вероятно, мы найдем вам другое занятие. Оно будет больше соответствовать вашим неординарным способностям.
– Я – снайпер!
– Прежде всего, вы – офицер, и давали присягу…
Про способности он сказал не зря. Приказом по Главному управлению кадров НКО СССР за № 0281 от 3 июня 1943 года мне присвоили очередное воинское звание «лейтенант». Но уже не два рубиновых «кубика» я прикрепляла к малиновым петлицам на воротнике, а к погонам на гимнастерке – две звездочки. Да и гимнастерка с января 1943 года стала другой: с жестким стоячим воротником вместо отложного и с прорезными карманами на груди вместо прежних, накладных. Не сразу удалось получить форменную одежду нового покроя. Зато парадные погоны из золотого галуна мне вручили сразу.
Как-то поздним вечером мы с мамой коротали время под музыку из радиоприемника. Я привезла его из Соединенных Штатов, и качество звучания он имел отличное. Передавали концерт по заявкам победителей, солдат и офицеров Сталинградского фронта, в феврале завершивших разгром немецкой армии фельдмаршала Паулюса: немного классики, немного народных песен, немного советской эстрады. Стук в дверь раздался неожиданно. Вошли два молодых офицера НКВД, поздоровались и предложили мне собираться и ехать с ними.