Да, а еще у скелета отсутствовали руки, вернее кисти. Следы рубки все еще виднелись на желтоватой кости запястий.
– Рук нет. – Назар тут же вспомнил кисти с растопыренными пальцами, торчавшими из низкой кастрюли там, на кухне казармы.
– Я заметил, пацан. – Басмач уселся рядом со скелетом и взял в руки автомат. Щелкнул фиксатором и снял магазин – патроны в нем были. Кто бы ни упокоил этого беднягу, в огнестреле он не нуждался. Бородач, направив ствол сквозь прутья решетки, с сухим хрустом оттянул затвор – экстрактор выплюнул патрон «5.45».
– Даже так, – хмыкнул он. Затем протянул с сомнением: – Почистить что ли? Ай, ну его. – И отбросил «семьдесятчетвертый» в дальний угол. Боль в ноге снова разгоралась огненным шаром чуть выше колена.
– Интересно, а как он здесь оказался? – Назар попробовал приподнять решетку – не получилось. – Мы же сами через венткамеру сюда залезли. Ты замок отстрелил и болты…
– Так же, как и мы, – устало отозвался Басмач. – Что, думаешь из той же казармы нельзя сюда выбраться? Да ты брось. Трубы-воздуховоды везде по тоннелю разбросаны. Вот этот бедняга, желая выбраться из метро, думал так же, как и ты: вскрыл решетку вентиляционную и полез по трубе. Долго петлял, наверное, и в итоге добрался сюда. Только его не выпустил кто-то. Крысиный волк, помнишь? – Назар кивнул. – Ну вот. Сколько барахтался бедняга, за жизнь цеплялся, чтобы в конце концов быть зарезанным как овца на бойне. И схарченным. Хрен с ними со всеми. Дай еще коры, пожую, и станем вскрывать решетку.
Новостей было сразу несколько, хороших и плохих вперемешку. Во-первых, – решетка не была закручена на шестигранные болты, которые хрен ты без ключей открутишь, или того хуже приварена, нет. Отлитую из чего-то вроде чугуна крупноячеистую железяку к раме притягивали небольшие штурвальчики.
Во-вторых, что тоже хорошо, решетка состояла их сегментов и каждый прямоугольник крепился ушастой гайкой отдельно. Все вместе эта решеточка пять на пять метров весила тонну, или две. А сегмент явно полегче.
Затем начинались новости похуже: штурвальные гайки и резьба, по которым они должны были крутиться, заржавели.
Басмач выпотрошил содержимое рюкзака прямо на пол и стал в нем рыться. На свет появилась масленка со смазочным маслом, склянка со щелочью для чистки оружия ото ржи, мультитул и плоская латунная щетка со стальной щетиной. Всего-то требовалось открутить четыре гайки, ржавевшие под дождями и ветром целый век.
Сначала он отшоркал щеткой – не всю, но по возможности – ржавчину ниже и выше гаек. Промазал маслом. Нарвал куски ткани с одежды скелета, промочил их в щелочи и обмотал гайки.