Ему стало жалко парня.
Он хоть и великовозрастный, но ребенок. Ребенок, лишенный детства, никогда не знавший родительской ласки, с самых пеленок вынужденный стать взрослым. Басмач сел на пол рядом и прижал к себе ревущего навзрыд Назара.
– Плач, мальчик, плач. Когда вокруг творятся зверства, душа честного человека не может не страдать. Плач, в этих слезах нет ничего стыдного.
Лысый и бородатый мужик, перемазанный в крови, и худой длинный парнишка рыдал у него на груди, а вокруг в опоясанных сталью чанах бултыхались живые обрубки человеческих тел, а пол был усыпан трупами в черных кожаных кирасах.
Назар постепенно успокоился, сидел и вытирал распухший нос, но выглядел побитой собакой. Хруст кафельной плитки под сапогом Басмач смог уловить, несмотря на непрерывное сопение дыхательных аппаратов и бульканье жижи в чанах.
– Пацан, валим! – громко прошептал Басмач, беря дверь напротив под прицел. Он толкнул к нему автомат одного из айдахаровцев, а сам попятился к противоположной двустворчатой двери. Назар был как в тумане, двигался заторможенно, но все же двигался.
Басмач добрался до второго выхода и дернул дверь. Стальная створка даже не шелохнулась.
– Жалищ! – выругался бородач. – Шевелись, пацан.
Бородач бросился со всех ног к входу и перевернул стоявший неподалеку шкаф, заклинивая дверь. Внутри шкафа захрустело бьющееся стекло. Те, что прятались в коридоре, видимо поняли, что скрываться бессмысленно, и попытались войти.
В дверь ударили, но шкаф не позволил. Тут же по железу забарабанили прикладами.
– Открывай, падла! Я шкуру с тебя спущу, ты кореша моего как барана прирезал! – вопил кто-то в коридоре.
Басмач метался по залу, выискивая меж баков, чем бы еще привалить дверь. Но, ничего путного не попадалось, кроме только самих аквариумов. Проходя мимо, он старался в них не заглядывать, чтобы снова не увидеть глаза…
Второй выход был закрыт, но это не означало, что его не смогут открыть с той стороны. Но привалить его уже было не чем. В главный вход ударили чем-то явно тяжелее автомата, шкаф со страшным скрипом немного сдвинулся. Под дверью кровожадно загалдели, сыпля карами одна страшнее другой. Взгляд Басмача рыскал, выискивая возможный выход из положения.
Под потолком, через весь зал тянулась квадратная труба вентиляции с отходящими «рылами» решеток. Басмач подскочил к полузаснувшему Назару, тряхнув его за плечи как следует:
– Пацан, очнись. Или мы сейчас подохнем, и все, что сделали, через что прошли, будет зря. Или, побарахтаемся еще немного и… – В дверь гулко ударили, шкаф сдвинулся, и в образовавшуюся щель просунулся автомат. Пули ударили веером, с воем рикошетя от металла баков и каменных стен. Но стрелок тут же получил взбучку, стрельба прекратилась, зато послышалось: