– В салон аргентинских танцев, – поправила Галя.
* * *
Взяв с собой аккордеон Зинаиды Гавриловны Слепаковой, Сидорин и Рытьков ехали по переполненной автомобильными потоками столице. Нарушали, обгоняли, крутились, вертелись, стараясь сократить время движения, но это плохо удавалось. Наконец подъехали к «наркотическому» правоохранительному учреждению. Вошли, предъявили пропуска.
– Нам в лабораторию, – заходя, проговорил Сидорин. – К майору Голомбаго или к Тисману.
– Так это один и тот же, – ухмыльнулись пропускавшие.
– Майор один? А второй в каком звании? – придерживая аккордеон и не думая комиковать по поводу странной фамилии, спросил Рытьков. Однако Сидорин не стал выяснять, кто из требуемых им людей в каком звании. Быстро прошел по длинному коридору и открыл дверь. Окинул взглядом несколько застекленных отсеков, где сидели женщины и двое мужчин в белых халатах. Некоторые из сотрудников лаборатории корпели над микроскопами. Другие что-то делали с незнакомыми Рытькову, видимо, сложными приборами. Были и те, которые медленно листали бумаги. Навстречу встал невысокий полноватый брюнет с седеющими висками. Он оказался человеком приветливым.
– Я уже знаю, мне позвонили, – остановил представившегося Сидорина полноватый брюнет. – Токсиколог Голомбаго-Тисман, Вадим Борисович. Давайте ваш аккордеон. Попробуем выяснить, что в нем находилось, кроме приятных звуков. Катя, Эмма Григорьевна, – обратился токсиколог к сотрудницам, – подготовьте мне…
Дальше речь его пополнилась специальной терминологией, так что некоторые русские слова, втиснувшиеся между непонятными обозначениями реактивов, ничего не подсказали внимательно слушавшим операм.
– Надо бы побыстрее, Борис Вадимович, – попросил Сидорин.
– Вадим Борисович, – сказал токсиколог с двойной и очень редкой фамилией. – Постараемся. Ждите, уважаемые оперуполномоченные. Наша специальность есть тонкое искусство. А искусство требует жертв. И времени.
– Простите, – влез зачем-то в переговоры Рытьков, – мы по фамилии решили – вас двое…
– Двоится у нас в глазах после юбилеев, – сказал Голомбаго-Тисман и ушел. Не было его около получаса.
– Кажись, они тут спиртиком балуются. – Рытьков вздохнул. – Сейчас бы пива с солеными сухариками или… – Лучше с вяленым лещем. А у нас в Сибири коптят жереха… – начал Сидорин и сам себя сердито прервал.
Голомбаго-Тисман появился с официальным отчетом о проведенной экспертизе. За ним шла крупная девушка Катя, очень довольная результатами, судя по выражению ее щекастого лица. Она несла поломанный аккордеон Зинаиды Гавриловны.