– Привет. Ну что, спросил про меня?
– Аккордеонистка нужна позарез. Наша Зина, наверно, не вернется. Жалко ее, что-то у нее стряслось. Хороший музыкант, хорошая тетка вообще… Ладно, идем к руководству.
– И втащил Галю в известный нам подъезд, украшенный по стенам смальтой и бронзовыми розетками – некий южноамериканский интерьер. Красавцу-охраннику с прилизанным пробором представил:
– Тихоня Галочка. Волоку к Ануш. Оставит – будет у нас вместо Зины. Кстати, что с ней?
– Понятия не имею, – ответил страж в опереточном мундире при аксельбанте. – Хелло, мисс. Очень рад вас приветствовать.
– Галя, это наш мужественный охранитель Жора Пигачёв, – с долей иронии знакомил Галю веселый Белкин. – А там – Рома Фантамас.
Толстяк в шикарной тройке с изумрудной бабочкой под тройным подбородком показал огромный кулак.
– Я те дам Фантамас, колотило, долбило. Синьорина, перед вами Роман Стеценко, чемпион района по штанге и японской борьбе «сумо».
– Я потрясена, – хрустальным голоском произнесла Галя Михайлова, застенчиво улыбаясь колоритным охранникам. – В гвардии… такие мужчины! Что же ждать от творческого состава?
– В творческом составе одни обшарпанные козлы. Музкари вообще дохляки. Белкин еще ничего, годится на побегушки, – заявил огромный страж, похожий на персонажа из надоевшей пивной телерекламы.
Когда Галя и Белкин скрылись в дирекции, брюнет в мундире усмехнулся с профессиональным апломбом:
– В принципе можно бы оприходовать.
– Личность – не особо. Ножки фэнтези и станок, кажется, тоже. Чур, я первый.
– Куда тебе, Ромей, не справишься. И этот колотило сказал: тихоня.
– В тихом омуте черти водятся, – припомнил толстяк в тройке и захохотал сырым басом.
Перед начальственным кабинетом сидели на стульях коллеги: гитарист и скрипач. Первый длинный, изможденный, с заведенными под лоб скучными глазами. Второй небольшой, бойкий, с рыжеватой курчавистой шевелюрой. Одеты скромно, оба лелеют на коленях свои инструменты в футлярах.
Указывая на Галю, Белкин сказал:
– К Ануш на пробу. Своя девка, вместе учились. Поддержите?
– Валяйте, – сказал уныло длинный и протянул Гале руку. – Кондрат Волоховский.
– Стасик Бриан, – рыжеватый кивнул ободряюще. – Желаю успеха. – И, придвинувшись, шепнул быстро и жарко: – Главное, шпарь, не останавливаясь. Если где-то заплетешь или собьешься – плевать. Она в тонкостях не сечёт. Но старуха опытная психологически. Так что гони уверенно хоть по кочкам. Алле! Ясно?
Когда Белкин и Галя, постучавшись, вошли, Ануш Артуровна Алимова, художественный руководитель салона, расставляла в вазы цветы – розы и хризантемы, похожие на опрысканные ароматизаторами парафиновые муляжи. На первый взгляд худая, даже дряхловатая старушенция, она была невероятно для шестидесятипятилетнего возраста энергична и неутомима. Как в репетиционно-концертной, так и в административной работе.