– Погоди! Димыч, я тебе перезвоню через минуту, хорошо? – и в трубке запикали гудки.
Я плюнул, бросил мобильник на диван и пошел на кухню готовить завтрак. Не люблю, когда меня держат за какого-то недопеска! Вчерашние сомнения насчет «двойного союза» окончательно утвердились в моем бедном перегруженном мозгу во всей своей ужасающей очевидности. Да вдобавок к ним присоединилось чувство вины: ведь надо было все-таки, наверное, сообщить комиссару о догадке. Но он тоже – хорош! Почему не предупредил о своих действиях? Ведь договаривались же!
Телефон заверещал, когда я разбивал на сковородку последнее из трех яиц. Но я мстительно дал ему проорать целых десять раз и только потом подключился.
– Д-димыч, так тебя разэтак! Куда п-пропал? – Николай уже заикался, находясь в состоянии крайнего возбуждения.
– Ну, что у нас плохого? – я решил не дразнить его обычными шпильками, предчувствуя, что случилось нечто очень неприятное.
– Вадим не отвечает! Ни домашний, ни сотовый!
– Ну и что? – я все еще находился в обиженно-стыдливом состоянии и не желал понимать, куда он клонит. – Он спит в объятиях самой Любви! И отключил все телефоны, чтобы никакие самодуры до него не добрались. Я бы тоже так сделал!
– А, черт! Т-ты же не в курсе! – с досадой ругнулся Николай. – Вадим уже д-два дня работает наживкой!
– Что-о?! – теперь все сомнения разом закончились, и внутри похолодело от простой и страшной мысли: случилось!
– И он д-должен был мне сегодня утром позвонить и д-доложиться!
– А вчера он тебе звонил? – задал я самый очевидный и жуткий вопрос и снова на миг почувствовал холодное дыхание в затылок – «ветер смерти»!
– Конечно! Как б-было уговорено, – комиссар еще не понял моего намека. – Сказал, что все идет нормально, что… Д-димыч, ты к чему это ведешь?
Дошло наконец!
– К тому, о чем ты подумал, Коля…
– Я не верю, что она…
– Верить потом будешь! Где живет Вадим? – я договаривал уже на бегу, в прихожей, забыв про яичницу. – Адрес!
– Тверская тридцать восемь, квартира д-девять! Через десять минут! – Берест бросил трубку.
Я схватил куртку, проверил ключи от машины и выскочил на лестницу. Уже в лифте вспомнил про невыключенную плиту, чертыхнулся и вернулся обратно. В результате едва не опоздал. Николай в старом спортивном костюме (надел первое, что попалось под руку) и сандалиях на босу ногу приплясывал от нетерпения у подъезда дома, где жил Руденко. Молча мы поднялись на второй этаж и позвонили в обитую дерматином железную дверь. Никто не отозвался.
– Наверное, он остался у той красотки? – я сделал последнюю жалкую попытку отстроиться от своих мрачных предположений и сам в нее не поверил.