Спиной я внезапно ощутил резкий перепад давления. Я оглянулся. Дверь закрылась. Теперь она была гораздо меньше и выглядела крошечным красным квадратиком вдали. М-да. Похоже, по здешним законам природы, несколько шагов могли перенести меня на огромное расстояние…
Я шел дальше, а следом тек горячий ветер, он охватывал меня, слетал к ногам… Стены прохода раздались, впереди что-то продолжало плясать и рябить, шагать стало труднее — как будто я шел в гору. С того места, где мое зрение начало шалить, я услышал вдруг какое-то смачное хрюканье; левый отросток Логруса на что-то наткнулся — и это что-то чуть дрогнуло. По щупальцу передалась аура опасности, и одновременно зашевелилась Фракир. Я вздохнул. В общем-то, я и не ждал, что все пройдет без проблем. Если бы это представление ставил я, то простым запечатыванием двери не ограничился бы.
— Доигрался, козел? Стой там и не рыпайся! — громыхнул голос впереди.
Я невозмутимо топал дальше.
— Я сказал — стоять! — вновь прогрохотало впереди.
Вокруг меня все заколебалось, поплыло, и внезапно справа и слева оказались грубые стены, а сверху — потолок, они сближались, сходились…
Громоздкая покатая фигура, которая живо напомнила мне статую Будды с ушами летучей мыши, выкрашенную в пурпурный цвет, преграждала мне путь. Когда я подгреб поближе, прояснились детали: выступающие из пасти клыки, желтые глаза, напрочь, кажется, лишенные век, длинные красные когти на огромных руках и ногах. Все это сидело посередь туннеля и даже не делало вид, что собирается приподняться. Одежды на этом персонаже не было в принципе, но определить, мальчик это или девочка, было трудновато: на коленях его возлежал громадный живот, который скрывал все, что могло бы дать ключ к разрешению этой проблемы. Голос, правда, звучал по-мужски грубо, а пахло от него… Я решил, что запах достался ему в наследство от поколений немытых предков.
— Привет, — сказал я. — Погодка нынче удалась, правда?
Оно зарычало, и вокруг, похоже, стало чуть жарче. Фракир пришла в ярость; я мысленно ее успокоил.
Тварь наклонилась вперед и блестящим когтем процарапала на каменном полу дымящуюся линию. Я остановился.
— Перешагнешь черту, колдун, и тебе хана, — сказало оно.
— Почему? — спросил я.
— Потому что я так сказал.
— A-а, ты собираешь пошлину, — предположил я. — Сколько с меня?
Оно покачало башкой.
— Выход отсюда не покупается.
— Э-э… а с чего ты решил, будто я колдун?
Он распахнул помойную яму на своей роже, продемонстрировав куда больше припрятанных зубов, чем я предполагал, и извлек из недр глотки звук, напоминающий дребезжание кровельного железа.