— Пожалуйста, продолжайте, — сказал судья, жалея, что он не Джеффрис[2] и не может послать всю эту чертову банду на эшафот.
Юриспруденция должна опираться на факты, это вам не трехмерные шахматы. Впрочем, это неизбежное следствие политических и экономических сложностей современной цивилизации. Вскоре стало понятно, что Ваннинг выиграет дело.
Он его и выиграл. Присяжные были вынуждены признать правоту ответчика. Под конец отчаявшийся Хэттон выступил с предложением использовать скополамин, но это предложение было отклонено. Ваннинг подмигнул своему оппоненту и с шумом захлопнул папку.
Он вернулся в контору, а в половине пятого начались неприятности. Едва секретарша успела сообщить о некоем мистере Макилсоне, как ее отпихнул худощавый мужчина средних лет, тащивший замшевый чемодан гигантских размеров.
— Ваннинг, мне позарез нужно с тобой поговорить!..
Адвокат нахмурился, встал из-за стола и кивком отослал секретаршу. Когда дверь за ней закрылась, он бесцеремонно спросил:
— Что ты здесь делаешь? Я же сказал, чтобы ты держался от меня подальше. Что у тебя в чемодане?
— Облигации, — неуверенно объяснил Макилсон. — Что-то не получилось…
— Идиот! Приволочь сюда облигации!.. — Одним прыжком Ваннинг оказался у двери и старательно запер ее на ключ. Как только Хэттон наложит на них лапу, ты вмиг окажешься за решеткой! А меня лишат диплома! Убирайся немедленно!
— Ты сначала выслушай, ладно? Я пошел с этими облигациями в Финансовое Объединение, как ты и сказал, но… но там меня уже поджидал фараон. К счастью, я вовремя его засек. Если бы он меня поймал…
Ваннинг глубоко вздохнул.
— Я же велел тебе оставить облигации на два месяца в тайнике на станции подземки…
Макилсон вытащил из кармана бюллетень.
— Правительство начало замораживать рудные акции и облигации. В одну неделю все будет кончено. Я не мог ждать деньги оказались бы заморожены до второго пришествия.
— Покажи-ка этот бюллетень. — Ваннинг полистал его и тихо выругался. — Откуда он у тебя?
— Купил у мальчишки перед тюрьмой. Я хотел проверить курс рудных акций.
— Гмм… понятно. А не пришло тебе в голову, что бюллетень может быть фальшивым?
У Макилсона отвисла челюсть.
— Фальшивым?
— Вот именно. Хэттон догадался, что я хочу вытащить тебя из тюрьмы, и держал его наготове. А ты купил этот номер, дал полиции улики, а меня подвел под монастырь.
— Но я…
Ваннинг сморщился.
— Как, по-твоему, почему ты увидел того фараона в Финансовом Объединении? Они могли сцапать тебя в любой момент, но решили испугать настолько, чтобы ты приперся ко мне, и одним выстрелом убить двух зайцев! Для тебя — камера, а для меня — прощание с адвокатурой. Проклятье! Макилсон облизал губы.