– Тогда слушайте все!
– Слушаем!
– «Дети мои! К вам обращаюсь я, великий и могущественный Амалхасу! – изменила она голос, попытавшись сделать его мужским и грубым. Не слишком удачно, должен заметить. Туземцы молчали как завороженные, и лишь жрец сморщился так, будто у него заболели все зубы разом. Ну да: сейчас она такого наговорит, а ему потом расхлебывай! – Время, когда вам следует взять в руки копья со стрелами, еще не пришло!»
Здесь слегка поморщился я. Бог войны – профи, и потому не мог допустить такой оплошности – копья со стрелами. Ей необходимо было сказать – копья с луками или луки со стрелами. Или – копья, луки со стрелами, а также топоры, щиты и бумеранги. Хотя в последнем случае получался перебор.
– «К войне приступать слишком рано, и потому нужно подождать!» – продолжила Рейчел.
– А что нам делать пока? – поинтересовался кто-то из толпы.
– «…а пока вам следует заводить семьи, рожать детей, растить их смелыми и сильными воинами. Жить в мире и согласии, помогать друг другу и свято чтить своих предков».
Тут она обвела взглядом аборигенов: все, мол, всё поняли? Увидела зареванную туземку с распухшим носом и синяком под глазом…
– Да, «…и ни в коем случае не бить своих жен! Сверху я вижу всё, и гнев мой будет ужасен!»
Женщины поглядывали друг на друга с затаенной радостью, а мужчины – с неприкрытой грустью: только что Амалхасу лишил их священного права воспитывать своих жен.
– «…а кое-кому, – Рейчел смотрела на жреца, – стоит уделять меньше внимания кокосовому вину».
Судя по тому, как все уставились на жреца, тот действительно страдал таким пороком. Сам жрец тяжело вздохнул: мол, одна радость в жизни, и ту отбирают.
– И долго нам ждать очередного знамения? – Это был уже Танало-О.
– «Раз в год вы будете собираться на площади именно в этот день и ждать моего послания! И когда оно придет вновь – значит, настала пора».
«Долго же им придется ждать! – скептически подумал я. – По крайней мере, на мои письма точно надеяться уже не стоит – оно у меня было единственным».
– «Да будет так!» – После чего голос Рейчел вновь стал обычным: – Если кто-нибудь не поверил мне, пусть прочитает сам и убедится.
После чего стала протягивать письмо всем, кто стоял поблизости.
«Ты, главное, Блезу с Гаспаром его не протяни. Они-то как раз оба грамотные. Головешке – можешь».
Письмо взял жрец. Он приложил его к губам, лбу, сердцу, еще раз поцеловал и спрятал где-то под юбкой. Судя по его лицу, такое прочтение его вполне устраивало. Разве что насчет вина он полностью был не согласен.
– Рейчел, и что, в послании действительно было написано то, что ты им прочитала? – уже по пути к кораблю не выдержал Головешка.