Но нет, радость Эгарда была искренней:
– Гаспар, ты-то здесь какими судьбами?!
– Это несущественно. Мы хотели бы вам помочь – вот что сейчас действительно важно.
– И сколько вас?
– Четверо.
– Невелика получится помощь, – вздохнул тот. – И все же я от нее не отказываюсь.
– Тогда крепи конец. – И Гаспар метнул вниз веревку.
По которой первым же и соскользнул, едва она была натянута. Вслед за ним на палубе галеаса оказался я, затем Блез, и теперь дело оставалось за Головешкой.
Свое появление на палубе пиратского корабля Теодор обставил воистину феерично. Нечто подобное не так давно случилось со мной самим в руинах Прежних, когда мне пришлось спасаться от троборов, но куда мне было до него! Для начала этот дурень не догадался освободить руки от кинжалов и потому скользнул по веревке, по-прежнему держа их оба. Они-то его и подвели. Веревка предательски выскользнула из рук Головешки – и началось.
Тед падал в воду, вытянувшись в струнку и широко раскинув руки с зажатым в каждой из них кинжалом. Мы, все трое, непроизвольно поморщились: плавать Тед не умел, и теперь кому-то из нас придется его спасать, вместо того чтобы заняться тем делом, ради которого мы сюда и прибыли. Но вот ноги Теодора удачно угодили на какой-то туго натянутый канат, и тот сработал как заправский батут, подкинув Головешку высоко в небо.
«Ух ты»! – раздалось вокруг нас. Мы и сами ошалели от увиденного.
Удачно не запутавшись в снастях бизань-мачты, Головешка устремился к палубе. И непременно бы ему об нее разбиться, если бы не еще один канат, на который в этот раз он упал животом. Пару раз вокруг него крутнувшись, Тед полетел уже в нашу сторону. Правда, один из своих кинжалов он все-таки выронил. Но не без пользы: разогнавшись с высоты, тот вонзился в пирата из противоборствующей нам партии, заставив того упасть замертво. Я уже упоминал о том, что часть моей жизни пришлась на передвижной цирк, и потому мне хорошо было известно, как подстраховать сорвавшегося с трапеции акробата. Какой-то миг, и Головешка утвердился на ногах, стоя среди нас.
– А это еще кто? – спросил у Гаспара потрясенный Эгард. После чего заглянул в глаза все еще ошалевшего Теодора и невольно вздрогнул, настолько дикими они ему показались.
Сказать по правде, на фоне Гаспара, Блеза и меня самого Головешка смотрелся крайне выгодно.
Аккуратно, пусть и не совсем ровно подстриженный, чисто выбритый, тот поражал еще и своим нарядом. Мы-то по-прежнему оставались в изрядно потрепанных и местами заштопанных одеяниях охотников за сокровищами. Но не он. Чего стоила одна только его шелковая, отливающая небесной лазурью, с многочисленными вышивками золотой нитью рубаха. Прежде она была блузкой Рейчел, которую Головешка сначала выклянчил, а затем уговорил ее перешить под себя. Множество украшений, начиная от золотых серег с грушевидными топазами, цепей на шее и заканчивая перстнями работы Прежних практически на каждом из пальцев. В числе их был и перстень, ради обладания которым Тед едва не погиб под обрушившимся на него в пещере золотом. Как выяснилось, перстень не обладает никакими особенностями, но красоты от этого у него не убавилось. Даже сапоги у Головешки сияли глянцем. Тот появился после того как Теодор натер их смесью древесного пепла с тюленьим жиром и тщательно отполировал.