Осторожно поднимаясь к часовне, я размышлял: «Это надо же – просто пройтись по лестнице и избегнуть стольких западней! Определенно прав Гаспар, заявив, что дуракам вроде Головешки всегда везет. И чем больше дурак, тем везение сказочнее».
Следы Головешки хорошо были видны на пыльных ступенях. Вот тут он застыл, ошибочно приняв выступ на камне за сторожок. После чего перепрыгнул сразу через две ступени, чудом не угодив на сторожок настоящий. А вот здесь совсем непонятно, что именно его уберегло. «Разве что опека бога Калахира, мечтавшего увидеть Теодора горшечником», – усмехнулся я.
И снова чудо из чудес: Головешка стоял на той самой ступени, которая обязательно должна была провернуться, открывая зев в пропасть. Веса ему, что ли, не хватило?
Ну вот наконец и вход в саму часовню. Именно часовню, поскольку посередине нее возвышалось очередное изваяние богини Элекии, и на этот раз снова каменное.
– Привет, Элекия! – окликнул ее я едва ли не панибратски, одновременно отыскивая взглядом нужный рычаг. Или место, где он должен скрываться. Затем на всякий случай богиню поблагодарил: – Спасибо тебе, что пожалела Головешку! – Явно же ему помог избежать неминуемой смерти кто-то из богов.
Наконец нужные рычаги отыскались. Их оказалось три, за которые я и подергал по очереди. И добился успеха, поскольку скрежет сработавших механизмов означал только одно: ловушки обезврежены. Теперь, чтобы привести в готовность, их необходимо снова взвести.
Затем оглядел открывающийся сверху вид. Головешка не обманул: целые стекла в окнах некоторых зданий имелись точно. Видеть, что находится за ними, он явно не мог: далеко и слишком они пыльные. Но, по крайней мере, они есть. И мы сможем добраться до них без всякой опаски: скрежета обезвреженных ловушек с той стороны хватало. Что мы там найдем? Ожидание всегда не менее волнительно, чем факт самой находки.
Блез, Рейчел и Тед напряженно вглядывались в мою сторону. Ну да: такого ужасного скрежета не услышать они не могли. Да и пыль кое-где взметнулась так высоко, что едва ли не вровень с окружающей замок стеной с зубчиками парапета. Вот Рейчел о чем-то спросила у Блеза, выглядя крайне встревоженной. Вот он ей что-то ответил, старательно напустив на себя убедительный вид. Тут и гадать не надо: он успокаивал девушку, убеждая, что ничего со мной не случилось.
Гаспар тоже оставался невозмутимым. И сколько я в него ни всматривался, так и не смог разглядеть в его глазах тайную надежду: вдруг Счастливчика Леонарда не стало и тогда Рейчел становится свободной. Головешка по-прежнему оставался бледным: вероятно, все еще переживал, что легко мог расстаться с жизнью. Пора было показаться из укрытия.