А вот и нет, тут же подумалось, не унялись бы они, а пошли бы искать дальше, и всю Москву бы на рога поставили, пока его не нашли, потому что только он им нужен, потому что опять, как тогда, когда царская кровь…
Ну и так далее. Вот примерно о чём тогда думал Трофим. Клим остановился и сказал, что они уже пришли. Открыл дверь и посветил.
Трофим вошёл. Это была очень тесная коморка. Даже стола там не было. Вместо него стояла лавка, а на ней кувшин.
– Квасу налить? – спросил Клим.
Трофим мотнул головой, что не надо.
– Может, поешь чего?
– Я не голодный, – ответил Трофим.
Клим пожал плечами, поставил свет на лавку, которая была вместо стола, а сам сел на ещё одну лавку, у стены. Трофим сел на другую, у другой стены. На ней уже было постелено – снизу сенник, сверху сшитые овчины, а в головах тюфяк. Трофим снял шубу, сунул шапку под тюфяк. Клим спросил, гасить ли свет.
– Как хочешь, – ответил Трофим. А после уже сам спросил: – А ты чего не ложишься?
– Мне, – сказал Клим, – не велено. Мне надо за тобой смотреть.
– Куда я денусь?
– Кабы это знать!
Трофим усмехнулся, не спеша снял сапоги, не спеша лёг, укрылся и сказал:
– Чудно у вас.
– Да уж! – отозвался Клим. – Куда чуднее. Человеку говоришь: «Поешь!», а он: «Нет, не хочу!» Боится, что отравят.
И замолчал. Трофим закрыл глаза и громко хмыкнул. Клим сразу сказал:
– Смейся, смейся! Завтра будет не до смеху.
Трофим промолчал. И даже глаз не открыл. Но Клим всё равно спросил:
– Сколько тебе на розыск дали? Один день?
Трофим не ответил. Клим недобро хмыкнул и продолжил:
– Да я и так знаю: один. Зюзин говорил. И вот завтра вечером Зюзин опять придёт и спросит: «Как дела?!» А ты что ответишь? Опять будешь молчать? И что тебе за это будет? Дыба. А после за уши вот так возьмут, вот так крутанут – и голова долой.
Трофим невольно поморщился, потому что он видел, как это делается. И в самом деле есть такие мастера, которые могут за один раз оторвать голову. Трофим открыл глаза и посмотрел на Клима. Клим усмехнулся и сказал:
– Вот так-то! Да ты не робей. До завтрашнего вечера ещё вон сколько! А что надо? Всего ничего! Назвать человека. Вот есть Савва, государев истопник…
– Зачем ему это?! – сердито спросил Трофим.
– Как зачем? А если попросил кто и отвалил задатку? А здесь задатки – это не у вас в Москве. Сколько тебе твой князь Михайло на дорогу дал?
Трофим молчал. Клим усмехнулся и сказал:
– Двадцать рублей, не больше. А у нас, да на такое дело, сразу сотню отвалили бы. А за царевича и того больше можно было попросить. И дали бы!
– Кто? – не стерпел Трофим.