– Откуда ты такой?
– С крыши, – ответил Трофим, уже чуя неладное.
И не ошибся – Зюзин продолжал:
– С какой крыши?
Трофим показал на ту, с которой спрыгнул.
– Так это же царицын терем! – грозно воскликнул Зюзин. – Как ты, пёс, туда попал? Как смел?!
– Я… Это… – только и сказал Трофим. – Догоняли! Не заметили!
Зюзин ещё раз посмотрел наверх, прибавил:
– А как черепицу изгваздал! Сколько казне убытку!
Трофим понял, что пропали его сто рублей, и вздохнул. Зюзин вдруг смягчился и сказал:
– Ладно. Пока что не до этого, – отвернулся и позвал: – Овсей!
Вперёд других вышел стрелец с карлой в руках, в охапке. Карла кусал губы и пыхтел. Зюзин вырвал у Овсея карлу, перехватил его одной рукой за шиворот и, так и держа перед собой, пошёл вперёд. Стрельцы раздались на две стороны. Зюзин велел Трофиму догонять. Трофим догнал, они пошли через стрельцов.
За стрельцами стояла толпа дворовых. Зюзин остановился, поднял карлу над собой, потряс им как пустым мешком и начал выкрикивать:
– Православные! Вот он, поганый пёс смердячий! Слыхали, что он брехивал? А вот он сейчас у нас одумается! Я его к царю снесу, и пусть он там расскажет, как оно на самом деле было!
Зюзин пошёл через толпу к крыльцу. Трофим пошёл за ним, а за Трофимом – стрельцы. Толпа стояла и немо молчала. Карла вертелся в зюзинской руке, корчил рожи и пытался вырваться, да всё напрасно.
Но опять пошли в покойную. Ставни там были уже составлены, окно открыто. Но всё равно свету в палате не хватало. Пора поздняя, ноябрь, думал Трофим, а снегу ещё толком нет.
Зато было натоплено, как в бане. Зюзин поставил карлу на пол, но продолжал держать за шиворот, и с одобрением сказал:
– Ого! Дров не жалели! – и спросил: – Кто здесь сегодня истопник?
Один из стрельцов ответил, что Андрюшка. Зюзин засмеялся и прибавил:
– Славно топит! Теперь будет всё время здесь топить. Вместо того Саввы. Савва не жилец! Да как и этот пёс.
Сказав такое, Зюзин разжал пальцы. Карла свалился на пол, но тут же вскочил и гневно посмотрел на Зюзина. Зюзин его поддразнил:
– Зыркай, зыркай! А всё равно ты уже не жилец. Такое всклёпывать на государя, аспид!
Карла сердито ощерился. Но Зюзин уже не смотрел на него, а подошёл к закусочному столику. Столик был до самого пола накрыт дорогой парчовой скатертью. Карла вполне может под ней спрятаться, подумал Трофим. Зюзин опять заговорил:
– Смотрите, православные, запоминайте. На царёв суд взираете! – И тут же окликнул: – Гришка!
Вышел Гришка, скорописец, пощёлкал пером об ноготь. Зюзин кивнул ему записывать, оборотился к карле и велел назваться. Карла в сердцах ответил: