– Так-то я не собирался в Поломошном оставаться, приехал на похороны. Деда хоронил. А тут, с одной стороны, Исмаилыч – мол, ты физик, мал-мала науку знаешь. Помогай – тебе, говорит, немножко хорошо, и мне тоже немножко хорошо. А с другой – сам давно институтом интересовался, но попасть туда возможности не было, а тут такой шанс!
Институт стал для абхаза настоящей сокровищницей Аладдина, или пещерой Лейхтвейса, или островом сокровищ – или всем этим вместе. Здания институтов законсервированы, но внутри осталось ценнейшее оборудование. На пайку в те времена не жалели ни золота, ни платины, ни других редких металлов. Кто поглупее бы, тот постарался вывезти всё, что попадёт под руку, на лом чёрных и цветных металлов, но Исмаилыч знал свою выгоду и одержимым не был.
– Я с ними ходил. Исмаилыч нечасто сам в институт заглядывал, всё больше дядю Пехлевана или Арсена со Славой посылал. А я смотрел, чтобы правильно брали, не громили, не ломали, шума лишнего не создавали вообще. И, не дай бог, за пределы маршрута не отклонились. Ложную информацию посылать на все камеры затруднительно, да и не нужно, поэтому маршрут и прокладывался. Я на месте смотрел золото и платину – где какая пайка, но там – не поверишь – целые детали были из золота и платины, чистых, технических. Приносили сюда, здесь уже гальванические ванны, электролиз – тоже я организовал, и потом уже чистый металл в слитках. – Тут я мысленно присвистнул. – И вот, где-то с полгода назад, – продолжал Петро, – обследовали ремонтный цех и наткнулись на склад расходных материалов. Припой там – чистая платина, золото, серебро в слитках. За один раз всё не вынести, взяли сколько смогли, а в следующий раз они сами пошли, даже не предупредили меня. Я случайно на мониторе увидел.
– Исмаилыч с ними был?
– Нет, он не любил туда ходить, обычно либо здесь оставался, либо, если помощь требовалась, ждал за колючкой. А в тот день его вообще не было в Поломошном. У меня вообще создалось впечатление, что он не знал об этом походе в институт. Я случайно увидел – ну, думаю, пойти встретить, что ли? Не хотел, но пошёл – наберут ведь, не дотащат. А тут гора завыла. Никого не встретил в тот день, не вышли они из зоны. А Исмаилыч, как приехал, долго ругался – не по-русски – в ярости был, но куда денешься? Мы эти два месяца до вашего приезда с ним только раз ходили. Он слитки грузил, а я помогал. Он без меня вообще как без рук, последнее время особенно.
Без комсомольца семидесятых действительно мошенники были как без рук, но до него самого, похоже, не доходило в принципе, что без него этого дела бы не было вообще. Покрутился бы Роберт Исмаилович возле пробного коммунизма, облизнулся бы да и уехал не солоно хлебавши. Это ботаник разобрался вначале с системой датчиков и камерами наружного наблюдения. Небольшой сканер собственного изобретения снимал всю информацию с датчиков и передавал на компьютер, стоявший в подвале дома Исмаилыча.