Так плывем мы просторными плёсами. Встретилась нам «Олёкма», идет она вверх, прогудела нам приветственно, и мы ей ответили, самоходная баржа-сухогруз прошла, впереди большой плот занял фарватер, и вахтенный ведет с капитаном буксира переговор по рации, каким бортом будет обходить. Трудятся река и речники.
А вот бакенщики на реке почти перевелись, совсем мало осталось. Теперь речную обстановку обслуживают бригады на теплоходах, да и обстановка — створные знаки, бакены — снабжена самозажигающимся устройством. Но здесь, в среднем течении, невдалеке от деревни Тулгас увидел я все-таки избушку бакенщика и обрадовался этой прежней примете наших рек.
Бакенщики, милые люди! Сколько их мне встречалось! Обычно так бывало, что стояли их избушки у хороших речных мест, вдали от жилья, и была рядом и охота и рыбалка, а у гостеприимного хозяина — и ночлег, и свободная лодка. В большинстве своем были они людьми пожилыми, степенными, жизнь у воды настраивала их на созерцательный лад…
…А теплоход плывет спокойно и споро по плёсам, широким, как озера, среди низких берегов, мимо островов. Хороши плёсы, хороши песчаные острова, хороши луга! Так много простора, такие неоглядные дали — их не опишешь, словом не обрисуешь, а смотришь изумленно на эту ширь и думаешь: ох, и велика Россия, и какие в ней реки!
И дальше все то же: плёсы, острова, луга, деревни на пологих невысоких берегах, и, кажется, без устали можно смотреть на эти картины, и сердце полнится восторгом…
Повышается правый берег, и меняется прежний колорит реки: наверху дома поселка, на берегу огромные штабеля бревен, рядом с пристанью — сплоточная запань — приметы промышленной жизни реки. Это — Рочегда, центр одного из крупнейших леспромхозов Виноградовского района.
Как почти на всех двинских пристанях, здесь многолюдно. Одни едут, другие провожают, третьи встречают, а иные, особенно молодежь, пришли просто так. Хоть и не в диковинку, а все ж таки приятное это зрелище: подходит красивое, белоснежное судно, мягко встает борт о борт с дебаркадером, четко производится швартовка, идет высадка и посадка пассажиров…
За Рочегдой тянется крутой красноглинистый правый берег с деревнями наверху. Далее высокий берег переходит в низменный. Место это так и называется — Конецгорье. Название не следует понимать буквально, но на некоторое расстояние обрывистые высокие берега и в самом деле кончились и появятся снова значительно ниже, за Моржем. А места конецгорские — просторные и веселые. За «горами» идут широкие луга со стогами, река не сжата, не стеснена, и хороша она в солнечный день.