Белла одарила своего неожиданного спасителя самой обольстительной улыбкой из своего богатого арсенала. Что говорить – аферистка была замечательной актрисой. Злоба на ее лице сменилась растерянностью невинно обвиненной в страшных грехах жертвы.
– Господин полковник! Эти двое хотели меня… ну вы понимаете… взять силой, – пролепетала Белла, пустив слезу и зашмыгав носом.
– Ах ты, курва! – бросился было на Беллу Буран, но в воздухе коротко свистнул кнут и трейсер опустился на колено, приложив руку к шее, на которой вспухала багровая полоса, – да врет она все!
– Еще раз говорю – мне плевать. Кто кого и сколько раз изнасиловал, – не повелся на внезапное повышения до «полковника» Гад, – Вы – на поле! Дамочка в барак. Увижу, что устроили разборку, получите по тридцать плетей!
Позади уставившихся друг на друга с бескрайней ненавистью участников свары хлопнула дверь кабины грузовика, и кто-то спрыгнул на землю. А потом раздался голос, от которого Фил с Бураном подпрыгнули вверх на целый метр.
– Гад, что у вас здесь за шум?
Наемник обернулся и увидел еще одну особу, на голову которой он готов был сыпать проклятия круглые сутки. Перед ним, открыв рот от удивления, стояла Маринка в форме Исхода.
– Ты!? – почти одновременно произнесли Фил и Маринка.
– А можно мне не в барак? – игнорируя Маринку, продолжила прицельно стрелять глазками в Гада Белла, – я же слабая женщина…
– Заткнись! – прошипела Маринка, даже не глядя на Беллу Яковлевну и кивнула на трейсера с наемником, – давно эти здесь?
– Уже пару недель. Ветер привез, – ответил Гад.
– Дааа. У нас под самым носом… – протянула Маринка, – значит так, этих я забираю.
– А работать, кто будет? – проворчал надсмотрщик.
– Эта, – показала Маринка на Беллу. Та резко побледнела, поняв, что бараков ей не избежать.
– Конвой дать? – спросил Гад у Маринки.
– Не надо. Они сами со мной пойдут. Пойдете же, мальчики?
Фил и Буран кивнули. А какие у них быть варианты? Гордо отказаться и пойти косить капусту?
– Одну секунду, – Фил подошел к Белле, сорвал с ее шеи бусы и снял с них три белых шарика, – одну съела, зараза?
Белла отвела глаза.
– Это жемчуг? – удивилась Маринка и выхватила из рук Фила одну жемчужину, – точно – теплеет! Эта моя, у нас договор был.
Маринка шустро спрятала жемчужину в карман.
– Ладно. Оставь себе, – милостиво махнул рукой Фил, – но у меня просьба одна будет. Какая у вас тут самая мерзкая работенка есть?
Гад не отвечал. У него произошло короткое замыкание всего того, что ему заменяло мозг. Только что, на его глазах один оборванец легко сдернул с шеи другой оборванки целое состояние. Нет, не так. Целых три состояния! При этом Гад сам себе признавался, что если бы он не знал, что у этой барышни на шее не обычные дешевые пластиковые шарики, а жемчужины, он бы не в жизнь не догадался придушить гражданку темной ночью этими же бусами, забрать жемчужины и убежать через пустыню в поисках лучшей жизни. Ловко их спрятала у всех на глазах чертовка! Ладно, одну жемчужину забрала Маринка, но две другие сейчас держал в руках почти что раб. И Гад никак не мог отвести от них взгляд, нервно стискивая кнут.