,
Темно-синие цветы,
Неужели, неужели,
Ах, меня не любишь ты.
На неё смотрели. Вероятнее всего догадывались, для кого он поет.
«Верно, не люблю. Ты нравишься мне как человек, но тебе не это нужно», – горько подумала Таня и стала потихоньку выбираться из зала.
Отыскала в раздевалке пальто. Торопливо оделась и выскочила на улицу. До села шла быстрым шагом. В изнеможении села на крыльцо, не чувствуя ног. Стояла тишина. Ни одна ветка не колыхалась в заснеженном саду. Дыхание Тани успокоилось. Можно заходить в дом.
Дед в комнате находился один. Часы показывали половину двенадцатого. Таня подошла к печи, отогрела замерзшие руки. Иван Данилович налил в бокалы шампанское, протянул внучке.
– Давай по капельке выпьем в честь Нового года. Почему ты так рано пришла?
Она взяла бокал.
– А почему ты один? Где друзья и соседка? Нехорошо обманывать. – Таня поняла, для чего он придумал гостей.
За окном мелькнула тень. Скрипнула входная дверь. В комнату почти забежал Юра:
– Никогда так не поступай. Я подумал, что-то случилось. Перепугался до смерти! – Он не мог отдышаться. Воздух со свистом врывался в горящие легкие.
– Что, кавалер, барышню упустил? Сбежала, что ли, – усмехнулся хозяин дома, оборачиваясь к растерянной внучке.
Таня налила бокал и протянула Дорохову.
– Извини, я не подумала, что ты будешь волноваться.
Часы пробили двенадцать.
Голубой огонек дед смотреть отказался. Отправился спать. Гость тоже собрался уходить, но Иван Данилович остановил:
– Посиди еще, составь даме компанию.
Они сидели на диване недалеко друг от друга. По телевизору шел концерт. Молчание затягивалось. Он мучился, не мог подобрать слова. Руки холодели от волнения.
– Почему ты ушла? Я что-то не так сделал, обидел тебя? – голос Юрия прозвучал хрипло, как будто ему сдавило горло.
Таня не знала, как объяснить своё поведение и щадила его чувства.
– Не ты, а я всё не так сделала. Извини меня.
Юра посмотрел на неё грустным взглядом.
– Не надо извиняться. Я не нравлюсь тебе.
Он не умел лукавить и считал: правда всегда лучше лжи. Не хотел, чтобы его жалели.
Таня понимала: этот сильный парень заслуживает честного ответа.
– Ты мне очень нравишься как человек…
– Тем более не извиняйся. Ты не виновата, что стала дорога мне. – Ком в горле, мешал ему говорить, но он справился с непослушными мышцами. Взъерошил густые чёрные волосы и отрывисто произнёс: – Хочешь, чтобы я ушел?
Таня опустила голову, рассматривая узор на старом ковре.
– Так будет лучше.
Она чувствовала себя так, будто выстрелила ему в сердце.
Дорохов тихо поднялся и неслышно вышел в сени. Потом скрипнула входная дверь. Спустя минуту, на улице хлопнула калитка. Всё стихло. Таня выключила телевизор и легла в кровать. На душе скребли кошки. «Ну что стоило судьбе подарить Юре взаимную любовь. Он столько пережил – достоин другого, небезответного чувства. Почему жизнь так не справедлива?»