Но сердце подсказывало: Сашка привык во всём быть первым. Он болезненно самолюбив, упрям и по-мальчишески обидчив. Ей будет трудно достучаться до него.
«А вот я – люблю его», – осознала она это твёрдо и ясно. Душа её разрывалась от боли и предчувствия. Всё кончено!
***
«Убил бы, – Сашка почти бежал, не разбирая дороги, – задушил бы собственными руками».
Он представлял Ларису и придумывал ей разные способы казни.
«И Валера, друг называется. А Таня, какова, я тебе верю, говорит. Ещё бы не верила. Я думал, она особенная. Не такая, как моя мама, как Лариса и остальные лгуньи».
Ревность туманила его мозг и чёрной змеей заползала в сердце. Каждая строчка письма врезалась ему в память. «Как же надо довести парня, чтобы он написал такое. А, может, это мужик? Уж больно взрослые слова».
***
Таня металась по квартире. Начала убирать – бросила. Стала делать уроки – не могла сосредоточиться. Взяла на руки брата. Качая, стала рассказывать, как трудно людям понимать друг друга. Малыш пускал пузыри и таращил удивлённые глаза.
– Мам! Я прогуляюсь по улице, – крикнула Таня. Она не могла долго находиться в доме. Воздух не вливался в лёгкие.
– Купишь в магазине молока и что-нибудь к чаю. – Мать вытерла мокрые руки и забрала у неё Ваню. Ты сильно изменилась за эти месяцы. Не могу понять: повзрослела что ли?
– Пора взрослеть, всё-таки школу заканчиваю, – усмехнулась дочь, надевая ветровку.
Весна на Кубани началась рано. Во всех палисадниках начали желтеть нарциссы. Любопытные пролески синими искрами мелькали среди ярких первоцветов.
Таня медленно брела по улице. Из переулка показался Чернов и пристроился рядом.
– Послушай, извини, глупо получилось.
Ей было неприятно смотреть на него
– Вернее сказать, подло.
– Лариса сказала – это твое любовное письмо парню.
– И вы два часа прятались за углом школы в ожидании спектакля. А режиссёром, как всегда, выступила Ледовская.
Она ускорила шаг, пытаясь уйти от одноклассника.
– Я же извинился. – Он сорвал у забора нарцисс. – Лучшее дамам. – Чернов шутливо поклонился, протягивая девушке цветок.
Лукьянов притормозил мотоцикл около них, но смотрел только на Таню.
– Ты не теряешь времени даром.
В душе у Тани затеплилась надежда на примирение.
– Чернов, ты не мог бы оставить нас одних. Мне нужно поговорить с Сашей.
– Мне с тобой не о чём разговаривать. – Сашка презрительно дёрнул плечом и скривил губы. – Я не хочу тебя больше знать. Вижу Валера готов тебя утешить…
Она не верила, что не может пробиться к его сердцу.
– Саш, пожалуйста, выслушай!
– Пошла ты! – оборвал он её грубо и выругался матом.