Вспомнилось вдруг, как после второй измены жены пытался повеситься. В ванной приладил к трубе бельевую верёвку. Завязал петлю. Просунул голову… И тут в дверь забарабанил сын – Ване тогда было пять:
– Папа, папа! Открой! – и заплакал навзрыд, как будто понял, что происходит.
Кравец мог бы подогнуть колени и повиснуть в удавке, но вдруг увидел ситуацию со стороны: плачущий ребёнок колотит в дверь, а за ней – здоровый мужик пытается свести счёты с жизнью из-за того, что запутался и не может найти выхода… «Что будет с мальчишкой, когда он увидит меня с выпавшим языком и вытаращенными зенками?» Картина показалась настолько дикой, что он тут же развязал узел, спрятал верёвку в стиральную машину и распахнул дверь.
…Утром он побывал в больнице. Нина Ивановна была ещё очень слаба. Пока он был у неё в палате, дважды заглядывала сестра, которой он вчера вручил деньги. «Отрабатывает аванс», – подумал Кравец.
Из больницы он отправился на почту. Выстояв длинную очередь, отослал в часть телеграмму, заверенную Живетьевым.
Не успел вернуться домой, как по батарее застучали. Тук-тук-тук. Пауза. Тук-тук-тук. Условный сигнал – вас к телефону. Это соседка сверху – Зоя Петровна. Та самая, что когда-то «сдала» его Тамаре. У неё – единственный на весь подъезд телефон, установленный ещё в советские времена. Мать Кравца безрезультатно простояла в льготной очереди семнадцать лет. А вот Зоя Петровна поставила телефон через полгода работы в буфете горкома партии. Правда, надо отдать ей должное, она никогда никому не отказывала: ночь за полночь, приходи, звони, если нужно. Вот даже условный сигнал придумала, как к телефону соседей звать…
Он поднялся к ней, спросил:
– Кто там, Петровна?
– Из части тебя, Саша… – доложила соседка. – Полковник какой-то, фамилию не расслышала…
– И чего хотят? Я ведь только что телеграмму о болезни матери отправил…
Звонил Смолин:
– Привет, комиссар… Как дела?
Кравец коротко объяснил ситуацию, спросил:
– Телеграмму получил?
– Нет ещё. Но если бы и получил, всё равно позвонил бы…
– Что случилось?
– Да на войну готовимся…
– Ты чего, Сергей Владимирович, открытым текстом шпаришь? Враг подслушивает! – по привычке понизил голос Кравец.
– Да какие теперь секреты? Бакатин, ёкарный бабай, все наши секреты вместе с шифровальными кодами американцам выдал… По телевизору да из газет нынче можно больше узнать, чем из документов с грифом… Не волнуйся, Саня: тот, кто не должен знать о наших приготовлениях, узнал о них в первую очередь… Как говорится, враг среди нас!
– А кто враг-то?
– Не поверишь, сам не знаю… Эшелоны оформляем на юг… До той узловой, куда третий мотострелковый отправили. Помнишь?