Ночевал Виктор Сергеевич у своего друга и коллеги Сергея Ветковского. В пятидесятые годы они вместе начинали в Прибалтике.
Виктор Сергеевич привез другу бутылку «Беловежской», и Ветковский тут же заявил, что он принципиально пить не будет, потому что при помощи ее развалили Советский Союз.
– Да ладно тебе! – сказал Виктор Сергеевич. – Ты уж Советский Союз не обижай, разве можно его было развалить одной бутылкой?
– Во-во, – ответил Ветковский, – одной бутылкой там не обошлось. Сколько ребят погибло в Прибалтике после войны… И мы их с тобой вроде предали.
– Мы-то с тобой никого не предавали.
– Ну, так наши вожди сделали это за нас, а мы молча наблюдали за этим.
– Серега, – сказал Ветковскому Виктор Сергеевич, – у тебя мания величия. Нами действительно руководили и руководят вожди. А решили они эту задачу только потому, что все, что делали, объявили благом для тех, ради кого мы с тобой работали.
– И мне от этого должно стать легче?
– Нет, если в народе сохранился ресурс пассионарности, то рано или поздно он осознает это предательство и избавится от его последствий.
– Ты полагаешь?
– Конечно. Мало того, такие встряски нужны народу, это своего рода проверка на прочность.
– Зачем такие встряски, разве мало нас трясло после войны?
– Нас хорошо трясло, но те, кто пришли позже, не получили такой встряски.
– И все же меня не покидает чувство большого предательства в отношении тех, кто тогда поверил нам, что это навсегда. Помнишь, мы медленно подбирались к руководителю одного из звеньев той, оставленной еще гитлеровцами, шпионской сети. Помнишь, как пришел к нам один из «лесных братьев» и согласился сотрудничать. Сам пришел.
– Я помню его.
– И мы поверили ему, хотя гораздо проще было не рисковать, а арестовать его. Как сейчас говорят: отчитаться арестом. Но и ты, и я, и местные товарищи понимали, что именно на таких удачах для одной стороны, в этом тайном противоборстве, основываются неудачи другой. Это сейчас им всем ангельские крылышки прилепили. А тогда от их зверств свои же соплеменники и единоверцы шарахались. И тот парень, звали его Вяхо, после одного такого рейда понял, кто больше вреда приносит его народу, и пришел к нам. А дальше…
– Вяхо? Я помню, о ком ты говоришь, а вот имя забыл. У всех нас тогда были чужие имена, возможно и даже вероятнее всего, что это не его настоящее имя.
– А дальше мы его чуть не провалили, – не слушая Виктора Сергеевича заключил Ветковский.