– И как с научной точки зрения можно объяснить такой необычный дар?
– Какой дар?
– Предвидения!
– А… Все очень просто… Наряду с законами физики в нашей Вселенной действуют законы подсознания, тонкой материи…
– Какой-какой?..
– Тебе этого не понять!
– А ты объясни…
– Хорошо. Попробую! Вокруг каждой планеты существует, по моему глубокому убеждению, информационный слой, который содержит данные обо всем, что когда-то происходило на ней… А то, что мы переживаем сейчас, уже когда-то было, надеюсь, ты не станешь оспаривать такое утверждение?
– Нет. Не стану.
– Следовательно, ученый, который сможет найти код к считыванию нужной информации, может получить шокирующие знания и о прошлом, и о настоящем, и о будущем!
– Бред какой-то… Не зря всю вашу банду собрали в Геленджике[140] и расстреляли!
– А ты откуда об этом знаешь?
– Сорока на хвосте принесла! Эх, жаль, что тебя не было рядом со мной в июне сорок первого. Я бы мигом проверил на практике твои бесовские способности…
– Думаю, тебе еще представится такая возможность. И не один раз.
– Хорошо бы!
Украина.
Сентябрь 1941 года
Войска 15-го стрелкового корпуса, оставив арьергарды на занимаемом ими рубеже, отходили через Чернигов по направлению к автодорожному и железнодорожному мостам, находившимся в 1–3 километрах южнее города. Но, оказалось, что все переправы уже взорваны нашими саперами по приказу А.И. Еременко[141], принявшего от Москаленко командование 1-й противотанковой артиллерийской бригадой. Так он пытался упредить их захват частями 260-й пехотной дивизии противника, наступавшими с виблинского[142] плацдарма.
Поэтому его предшественник, только что назначенный командиром 15-го корпуса, приказал 62-й и 45-й стрелковым дивизиям пробиваться к понтонному мосту в районе Славино.
Двигаясь по направлению к нему по правому берегу Десны, наши части были встречены войсками 98-й пехотной дивизии противника, наступающими с юга и уже успевшими перекрыть пути к отступлению.
Неравный бой длился более двух суток…
В не менее сложном положении оказались и главные силы 31-го стрелкового корпуса, удаленные от переправ через Десну на 20–30 километров. А все потому, что комкор, точнее, исполнявший с 20 июля после ранения Лопатина его обязанности полковник Николай Васильевич Калинин, вместе со всем штабом находился в отрыве от окруженных войск и не мог в условиях дефицита времени оперативно принимать правильные решения.
Исключением стала только 200-я стрелковая дивизия полковника Ивана Ильича Людникова, которая смогла, хотя и с большими потерями, прорваться к переправе. Этому локальному «успеху» способствовало то, что командир и штаб дивизии постоянно находились с арьергардным полком, прикрывавшим отход, обеспечивая твердое и бесперебойное управление войсками в самых невыносимых условиях.