30 августа по приказу генерала Саррайля на французских автомобилях развозили по городу листовки, извещавшие греческое население в Салониках о том, что оно восстало против своего правительства. Прокламация была подписана группой венизелистов, назвавших себя «Комитетом общественной безопасности». Они заявили, что им принадлежит гражданская и военная власть, провозгласили войну Центральным державам, объявили мобилизацию в Македонии и грозили «беспощадным преследованием всех предателей родины». В тот же день повстанцы продефилировали перед штабом Саррайля и объявили, что отныне подчиняются его приказам.
1 сентября объединенный французский и английский флот стал на якорь в порту Саламис, имея инструкцию установить контроль над греческой почтой и телеграфом, потребовать высылки барона фон Шенка и его сотрудников и выдачи интернированного неприятельского флота.
Как только флот стал на якорь, де Рокфей потребовал, чтобы командующему флотом был дан приказ высадить десант и занять Афины и Пирей.
В течение сентября 1916 г. вблизи Пирея были взорваны три греческих судна. Обследование затопленных судов установило, что взрывы произошли изнутри судна, а не в результате торпедной или минной атаки. Во флоте не сомневались, что эти взрывы были «трюками» разведки, которая мучительно переживала скептическое отношение офицеров флота к сообщениям де Рокфея о деятельности подводных лодок. В случае со взрывом «Ангелики» де Рокфей зашел слишком далеко. Судно своим ходом вернулось в порт Пирей и сообщило, что оно подвергалось торпедной атаке у входа в гавань. Французская пресса передавала, что количество жертв было «значительным», что не могло показаться странным, после того как судно пришло в порт явно невредимым. Де Рокфей организовал внушительную похоронную процессию. Гробы предполагаемых жертв утопали в венках и сочувственных надписях. Только впоследствии стало известно, что часть трупов, лежавших в гробах, была закуплена в одной греческой больнице, а часть гробов была наполнена землей и что вся история с торпедной атакой была выдумана французскими агентами с целью выбить Грецию из ее позиции нейтралитета.
Шутка была слишком острой, чтобы оставаться в секрете. Один за другим агенты, участвовавшие в провокации, сообщали об этом своим друзьям под строжайшим секретом, а это обещание, как известно, лучшая порука тому, что тайна не будет сохранена.
Союзный флот стоял в Афинах, но для дальнейшего его пребывания там не было оснований, разве лишь на случай, если произойдет нечто такое, что подействует на воображение и свяжет руки упорствующих правительств. С точки зрения де Рокфея, необходима была «разведывательная операция». Вновь созданный союз резервистов был антивенизелистским и выступал против вступления в войну. В свою очередь венизелисты приступили к созданию конкурентной организации центрального союза греческих резервистов под руководством венизелиста — депутата Мильтиада Негрепонте. Видное положение в этом союзе занимал 3. Франгиас, грек, участник де-рокфеевской организации, и его доверенное лицо, полностью осведомленное об интригах де Рокфея и его британского партнера — Канстона Макензи. Нижеследующий отчет о нападении на французскую дипломатическую миссию заимствован из «Покаянного письма» Франгиаса, напечатанного 23 июня 1930 г. в афинской газете «Кафимерини».