Король свергнут. Апрель — июнь 1917 г
11 июня Жонарт по поручению французского правительства представил Займису ультиматум, в котором содержался такой пункт:
«Ввиду того, что его величество король Константин явно нарушил конституцию, гарантами которой являются Франция, Великобритания и Россия, я имею честь заявить, что король потерял доверие держав-охранительниц, которые считают себя свободными от обязательств по отношению к нему, вытекающих из их прав защиты».
5 июня князь Демидов сообщил по телеграфу своему правительству, что английский посол получил указания настаивать перед Жонартом, чтобы тот заставил Саррайля отказаться от намеченного вторжения в Фессалию и уговорить короля Константина покинуть Грецию до конца войны. Двумя днями позже Терещенко, русский министр иностранных дел, телеграфировал в Лондон и Париж энергичный протест против изменения режима в Греции, указывая на то, что эти две державы не имеют права действовать как державы-охранительницы до получения санкции России. «Этот факт, по нашему мнению, является нарушением принципа солидарности, который должен соблюдаться в общих интересах России, Франции и Англии».
В тот же день Демидов передал по телеграфу отчет о своем первом свидании с Жонартом, во время которого он точно объяснил последнему, что фанатичные французские агенты намеренно фальсифицировали факты.
Жонарт устроил свою штаб-квартиру на французском крейсере «Жюстик» и впервые встретился с Займисом в Пирее вечером 10 июня.
Во время второго свидания он вручил Займису ультиматум, гласивший следующее: «Чтобы восстановить целостность конституции, на меня возложено поручение потребовать отречения его величества короля, который сам, по соглашению с охраняющими державами, назначит преемника себе из числа своих наследников».
Он добавил, что кандидатура кронпринца исключается, как «не представляющая тех гарантий, которые Франция, Великобритания и Россия должны требовать от конституционного правителя эллинов».
Жонарт остановил свой выбор на принце Александре, втором сыне короля, который только что достиг двадцати одного года.
Для принятия своего ультиматума Жонарт дал двадцать четыре часа. При отклонении его он угрожал бомбардировкой Афин и оккупацией всей Греции. Он отрицал какое-либо намерение вернуть Венизелоса в Афины, но добавил: «Если народ попытается сопротивляться нам, мы больше не позволим чувству сострадания сдерживать нас. Я видел, как в моем родном городе Аррасе не осталось камня на камне. Если нужно будет, я поступлю с Афинами, как немцы поступили с Аррасом…»