Бишем Мэнор, Беркшир, лето 1518 года
Королевский рыцарь-вестник подъезжает к моим воротам, за ним с полдюжины йоменов стражи, он смотрит на новую кладку, на которой над дверью красуется мой гордый герб, и спешивается. Его взгляд окидывает заново перестроенные башни, красивые крыши с замененной черепицей, лужайки, сбегающие к широкой реке, хорошо вспаханные поля, стога сена, золото пшеницы и щедрый зеленоватый блеск ячменя на полях. Он подсчитывает, – я знаю, пусть и не вижу алчности в его глазах, – насколько богаты мои поля, упитан мой скот, насколько процветает эта обширная холмистая земля, которой я владею.
– Добрый день, – говорю я, выходя из главной двери в платье для верховой езды, в простом чепце – воплощение трудолюбивого землевладельца, управляющего многими землями.
Он кланяется очень низко, как и должен.
– Ваша Светлость, я прислан королем, чтобы сообщить, что он приедет погостить у вас восемь ночей, если в деревне нет болезни.
– Мы все здоровы, хвала Господу, – отвечаю я. – Короля и двор здесь с радостью примут.
– Вижу, вы можете их принять, – говорит он, оценивая размеры моего дома. – Мы в последнее время останавливались в куда более скромном жилье. Могу я поговорить с вашим управляющим?
Я поворачиваюсь и киваю, чтобы Джеймс Апсолл вышел вперед.
– Сэр?
– Вот список требуемых комнат, – рыцарь-вестник вытаскивает из внутреннего кармана куртки свиток. – И мне нужно будет осмотреть всех ваших конюхов и домашнюю прислугу. Мне нужно лично убедиться, что они здоровы.
– Прошу, помогите рыцарю-вестнику, – спокойно говорю я Апсоллу, который ершится из-за этого высокомерного отношения. – Когда прибудет Его Светлость король?
– В течение недели, – отвечает вестник, и я кланяюсь, словно для меня это обычное дело, и тихо иду в дом, где, приподняв подол, бегу сказать Монтегю и Джейн, Артуру и Урсуле, и особенно Джеффри, что сам король приезжает в Бишем и все должно быть совершенно безупречно.
Монтегю сам отправляется с дорожными и ставит на дорогах знаки, чтобы разведчики, которые поедут впереди двора, не заблудились. За ними последуют йомены стражи, чтобы убедиться, что в округе безопасно и что нет места, где на короля могут устроить засаду или напасть. Они приезжают в конюшни и спешиваются с потных коней, и Джеффри, честно стоявший в дозоре все утро, прибегает ко мне, чтобы сказать, что стражи прибыли и двор должен скоро быть.
Мы готовы. Мой сын Артур, который лучше всех нас знает вкусы короля, собрал музыкантов и репетировал с ними, они будут играть после обеда во время танцев; он приготовил сменных лошадей для охоты, одолжив их у всех наших соседей, чтобы обеспечить всех охотников, которые приедут с двором. Артур предупредил наших крестьян, что король будет скакать по их полям и лесам и что любой ущерб будет возмещен, когда визит закончится. Им строжайше запрещено жаловаться до тех пор. Крестьянам наказали приветствовать короля и кричать благословения, едва они его увидят, ни жалоб, ни прошений подавать нельзя. Я посылала мажордома на все местные рынки, чтобы купить лакомств и сыров, а Монтегю отправляет своего человека в Лондон, чтобы доставить из погребов Л’Эрбера лучшие вина.