Король играет в карты с Бесси Блаунт, по другую сторону стола сидит еще одна девушка, я даже не тружусь посмотреть кто. По кучке золотых монет перед Бесси я понимаю, что она выигрывает. Новый ближний двор, друзья и близкие, одетые по французской моде, пьющие лучшее вино с самого утра, задиристые, шумные, как дети, поднимает глаза, когда я захожу в комнату, и с предельной точностью читает поражение на моем лице и в опущенных плечах. Я вижу, я не могу не заметить, как сияют некоторые, учуявшие разбитое сердце и знающие, что беда несет возможности. Я слышу, когда стихает гул в комнате, как кто-то цокает языком от нетерпения, видя, что я принесла новые дурные вести.
Король бросает карты и быстро подходит ко мне, словно хочет, чтобы я замолчала, словно желает сохранить позорную тайну.
– Все плохо? – спрашивает он.
– Мне жаль, Ваша Светлость, – говорю я. – Девочка, мертвая.
На мгновение его рот искажается, словно ему пришлось проглотить что-то горькое. Я вижу, как сжимается его горло, словно его сейчас вырвет.
– Девочка?
– Да. Но она не дышала.
Он не спрашивает, все ли в порядке с его женой.
– Мертвый младенец, – вот и все, что он произносит, почти вопросительно. – Мир ко мне жесток, не находите, леди Солсбери?
– Это большое горе для вас обоих, – говорю я.
Я едва могу заставить губы складывать слова.
– Королева очень опечалена.
Он кивает, словно это само собой разумеется, словно она почти заслуживает скорби; а он нет.
За его спиной поднимается из-за стола Бесси, игравшая с королем в карты, пока его жена рожала мертвого ребенка. Что-то в том, как она отворачивается от моего взгляда, привлекает мое внимание. Она отворачивает лицо, а потом отступает в сторону, будто пытается улизнуть и не попасться мне на глаза, будто прячет что-то.
Никем не замеченная, она делает реверанс королю в спину и отходит, оставляя выигрыш, точно забыла про него, и тут, когда она разворачивается, чтобы выйти за дверь, я вижу округлившийся живот под складками богатой ткани ее платья. Я вижу, что Бесси Блаунт беременна, и, полагаю, от короля.
Вестминстерский дворец, Лондон, зима 1518 года
Я дожидаюсь, пока королева не приготовится вернуться ко двору; ее печаль усмирена, Катерину причастили, помыли и одели. Я собираюсь поговорить с ней утром, после заутрени, когда мы будем возвращаться из часовни.
– Маргарет, думаете, я не вижу, что вы хотите со мной поговорить? Вы не думаете, что после всех этих лет я научилась вас читать? Вы собираетесь попросить разрешения поехать домой и женить своего красавца Артура?
– Я буду вас об этом просить, – соглашаюсь я. – Скоро. Но сейчас мне нужно с вами поговорить не об этом.