Тут мы принюхались…
Сука, боевые газы! Трёхнедельный трупак так не пахнет!
Они ж не моются, да ещё жир бараний…
Выскочили из ванной, снаружи заперли, чтобы весь гарнизон не потравить. Держим военный совет, что делать.
Витёк:
– Где-то у нас респиратор был.
Я:
– Ага, давай уж сразу противогаз. Заодно и гандон заменим.
Женя уже и не шипит даже, а шепчет:
– Пацаны, придумайте что-нибудь. Я взорвусь сейчас.
Короче, накатили мы ещё спиртяги и решили её помыть. Стиральный порошок есть, щетка сапожная тоже. Хари полотенцами обвязали, чтоб сразу не задохнуться, и вперед, на амбразуру!
Манда эта в ванной заснула. Ну, мы воду включили – поехали! Визжала она, как сирена воздушной тревоги. А фигли – щетки жесткие, порошок стиральный кожу ест, а вода холодная (а вы думали, в гарнизонах горячая вода бывает?).
Некоторые соседи, услышав эту сирену, подумали, что опять учения. Начали потихоньку из подъезда выползать – по всей форме одеты, с противогазами и тревожными чемоданами наперевес. Нас рать, вперёд на Пекин!
Словом, через час она утихла – силы кончились. А у нас порошок.
Оттарабанили её в комнату, разложили на кровати. Мда.
Женя-то ещё в ванной отрубился, не выдержал дозы спирта и переживаний.
А мы с Витьком посмотрели: кожа у неё клочьями слезает от порошка со щётками, вся синего цвета от холода. Натурально, труп! И вонять не перестаёт! Уж лучше дрочить, чем в некрофилы… Пошли спирт допивать.
Утром ей на башку халат намотали, выперли из квартиры – и бегом на службу. Трахаться с танками и солдатами.
Манду эту патруль сцапал – сидит на лавке перед подъездом невменяемая и бормочет «Писят тогро, писят тогро»…
Женька на нас полгода обижался, что не разбудили.
А в ванной воняло ещё где-то с год…
Август 2006 г.
Если Монголия – это жопа, уродующая лик Земли, то Цалай-Гол – дырка в этой самой жопе. Глушь страшная. До ближайшего нашего гарнизона, где госпиталь, дом офицеров и железнодорожная станция, триста километров с лишним.
Посреди выгоревшей степи – пятиэтажка для офицерского состава, казарма да склады. Много складов. А в них – чёрти что, от запасных пулемётных стволов до разнообразных таблеток. Вся служба – караул и бесконечная ревизия. Тупик. Бермудский треугольник, в котором бесследно пропадают души и остаётся только пустая, высушенная солнцем оболочка.
Тоска смертная. Одни и те же рожи каждый день. Голая земля. И ветер, выдувающий остатки мозгов.
Пили, конечно, по-чёрному. Благо, что технический спирт на складах тоже имелся. В никаком состоянии замерзали насмерть зимой, разбивали машины летом и гоняли зеленых чёртиков круглый год.