Клод вошел в туалет, когда она выходила и успел стиснуть ее грудь под платьем.
– Ты знаешь, что эта ткань называется «кожа персика», поинтересовался он.
– Она такая синяя, что похожа на «кожу голубики», – возразила вслед закрывающему за собой дверь Клоду Соня.
Ангелы переглянулись:
– Он что, выбирал ей платье. Это же плохая примета.
– Боже, как можно верить в такую чушь, – подивился ангел Клода. Просто Клоду так понравилась ткань на ощупь, что он начал сравнивать ее с предыдущими ощущениями. И нашел ее похожей на оболочку сочного плода. На самом деле это не та ткань, которая так называется. Та, что использована в платье – стречь-бархат на шелковой трикотажной основе. А «кожа персика» – это более гладкий шелк, плотный и однородный, без видимых ворсинок, но ее текстура напоминает этот плод. Лицо стало у Ангела гордым и умиленным.
– Ты что, при жизни на Земле был товароведом, – изумился Ангел Клода.
– Нет, – возгордился Ангел Софьи, – просто не Клод, а я помогал ей выбрать платье. Ведь оно – символ будущего. Хотелось обойтись без паутины на нем (он намекнул на выбранное Павлом предыдущее свадебное платье Софьи). Надо верить не в приметы, а символы.
И не зря Соня не сняла это небесное платье. К трапу самолета для них был вызван лимузин. Это постаралась стюардесса с рейса. И супругов на нем от имени российской компании в подарок молодоженам был снят номер в шикарном отеле. Так что по описаниям новобрачных сфотографировали в холле. И в комментарии к фото говорилось, что они положили начало новой традиции празднования свадьбы в самолете. И теперь такую услугу будут оказывать всем желающим в той авиакомпании, которая стала первой в мире в этом новом деле.
Но Софье и Клоду было не до интервью! Ведь, наконец, настала первая брачная ночь, хотя она была брачным днем, если судить по времени суток.
Соня с порога скинув туфли и просто вышагнув из платья на пол в одном белье и чулках. Клод замер на середине движения. Лукаво улыбнувшись, Софии посоветовала ему дождаться одетым возвращения боя с оставшейся пирамидой чемоданов на тележке.
А сама она вошла в ароматный мир розовато мрамора, ковровых полотенец, белых зефирных пуфов с резными изогнутыми ножками. Оглядевшись, Соня влезла в высокую ванну на львиных лапах и, стоя на коленях лицом к крану пустила воду, тут же подставив под широкую и плоскую струю воды грудь и подмышки. Она верно рассчитала, что Клод не пойдет распаковывать багаж.
В коридоре раздался грохот. Так и есть – он велел бою просто скинуть все с тележки в прихожей. И помог ему сделать это одним махом. Соня замерла, вспоминая, могло ли что-то разбиться в сумках при таком способе разгрузки. Но потом перестала мыслить логически, и уже было собиралась лечь в воду, когда Клод боком протиснулся в дверь – видно шире она не открывалась, бросил уже расстегнутую рубашку на пуф и, присев на край ванны стал стягивать штаны от костюма. Но когда он собирался снять носки, то увидел ту картинку, которая не позволила ему тратить время на такие глупости: Софии, изгибаясь в спине пыталась ороситься без душа. От ее ухищрений сужающийся переход в районе талии от двух полукружий к спине, где был шрам, напоминающий корявую розу, двигался так изощренно: гибко, плавно, провокационно, что Клод оказался в ванне в носках. Вода была пока только на дне. Без всяких ласк и поцелуев он приподнял на ладонях этот разломанный персик и рывком вошел в соню. Она дернулась и попыталась обернуться. Тогда Клод зарылся ей лицом в волосы, пахнущие дикой смесью пота и духов «Ангел и демон» и стал губами целовать и покусывать зубами шею сквозь волосы, одновременно полностью входя и выходя из влагалища задубевшим от страсти членом.