5.
«Что-то платьице у тебя неказистое?» – спросила у меня свекровь в день свадьбы. «В следующий раз лучше будет!» – ответила я.
На следующий день Лена зашла в офисное здание и принялась за каждодневное женское занятие, выполняемое регулярно миллионами женщин на планете, – поиск нужной вещицы в, казалось, бездонной женской сумочке. На этот раз она искала пропуск, чтобы предъявить его охраннику. Наличие документа, удостоверяющего личность, было обязательным условием для прохода в коммерческую организацию. Какая-то женщина получила ключ и расписалась за него. На турникете замигала зелёная стрелка, и женщина прошла, провожая глазами неаккуратный почерк, рисующий очерёдно уже её фамилию.
Лена подумала о своих знаменитых предках.
Она носила фамилию известного в купеческие времена фермера и кулака Барыса Яриса. Сто голов козьих душ и с пятый десяток коров, да свиней он накапливал и продавал на пяти своих участках, каждый из которых запросто мог посоревноваться со знаменитыми техасскими фермами. При виде Барыса прохожие снимали шляпы и кланялись, многие дивились его организаторским способностям справляться с работниками чинно и справедливо на пяти десятинах земли. И всё один работал, как говорили тогда, без жёнушки. Померла в сорок пять лет, оставив ему в приданое дочку Лизавету, бабушку Елены.
А сейчас правнучка большого бизнесмена стояла в очереди, чтобы получить пропуск, и ни разу не заметила удивлённых глаз хотя бы одного человека, который улыбнулся бы просто потому, что фамилия была на слуху. Наоборот, быстрее других оформляли и уж точно не улыбались.
Но от дедушки у Лены только фамилия и осталась…
Организаторских способностей она у себя не замечала, да и организовывать было, по большому счёту, нечего. Фермы те давно перешли государству из-за неправильного оформления наследства.
«Ведь нашли, гады, к чему придраться! Лишь бы захапать чужой пот и слёзы», – как рассказывала мама маленькой Леночке и гладила её по волосам, утешая свою несмышлёную дочку. Как тут ещё объяснить ребёнку, кто такие «комитеты бедноты», и как они отбирали у зажиточных крестьян их богатства. Сама мама Лены тоже не застала «сытого» детства. Помнит лишь только, как снарядили её как-то в дорогу из села, в котором она родилась, в Брест. Там она и прожила полжизни, родила девочку.
Лене было 9 лет, когда крупная металлургическая компания предложила её матери должность инженера в Москве.
Мама до сих пор жила в их старой квартире в Митине, куда Лена часто приезжала. Отец жил вместе с ней, но никаких привязанностей к ней не имел. Он жили в разных комнатах, делили один санузел и холодильник, имели отношения коммунальных соседей по комнатам.