Сначала Лена увидела спину одетого во всё чёрное силуэта, потом чемодан на колесиках шотландской раскраски вкатился в прихожую, первоначально перепрыгнув за порог и скрипнув от старости и изношенности.
На пороге стояла новоявленная Ленина «свекровь» и озиралась по сторонам, словно недавно родившийся котёнок в картонной коробке. На голове у неё был повязан платок – тоже чёрного цвета, и кофта с длинной до пола юбкой. Если бы не бронзовый загар, пробивающийся через глубокие морщинистые щёки, Лена решила бы, что та вернулась с кладбища.
– Ленуся, – кинула она с порога приветствие, – ты даже не представляешь, где я была!
«Куда уж там представить такое» – подумала Лена, натянув вполне искреннюю улыбку. Она была рада, что мать Алексея жива и здорова, и значит, муж её не обманул, рассказывая о том, что он отправил родственницу в Израиль.
Далее Елена Викторовна не замолкала ни на минуту. Рассказывала про Стену Плача, про женщин – совсем юных и совсем не уродливых, как ей казалось – проходивших службу в армии.
– Они там ходят с автоматами, как будто на дворе война, представляешь?
Про багели – булочки в форме колечек, про еврейские маленькие головные уборы на затылках, которыми, как она в шутку думала, закрывают лысину.
Про готовящиеся мероприятия ко Дню Независимости Израиля.
– Они к этому дню готовятся с религиозной внимательностью.
И, конечно же, про море…Море, море, море…
Лена уже помыла посуду и собиралась прилечь отдохнуть, а тема «моря» никак не покидала уст старой женщины.
Отдельная тема была отведена раздаче сувениров Лене и рассказы про сувениры, которые она купила Алексею и непосредственно самой себе на кухню.
В ход пошли тарелочки с изображением Яффы – порта Израиля – с граничащим Тель-Авивом, Модиины с курганами, называющимися ещё «телями», и монастырями с красивыми пейзажами.
В кучу были свалены магнитики – про изображения на каждом из которых Елена Викторовна тоже поведала, платки и, наконец, бутылочки с вином.
– Как здорово, что Алексей вам сделал такой подарок! – воскликнула Лена, перебирая диковинные сувениры в руках. – Вы же совсем никуда не выбирались. Я очень рада, что отдых удался, и ещё с такими потрясающими впечатлениями!
– Дождешься от него! – возмутилась Елена Викторовна . – Сама накопила, продала кое-что… Помнишь шкатулку-то мою расписную. Эх, – вздохнула она, – на кой, подумала я, мне бабкины цацки. Кому их? Внучке, которой ещё и нету, – ухмыльнулась Елена Викторовна и посмотрела соответствующе на Лену.
– Небось, и не понравятся кощеевы украшения – старые уж больно.