– Но почему? – изумился Полулунок. – В тех городах и одного бойца не найдется. И Создателя они так слепо не чествуют.
– Жители Виноградной Долины – мерзкие пьяницы и блудодеи, оскверняющие своим обликом образ настоящего мужчины. Клянусь своей Гривой, любому среднегорцу должно быть мерзко от того, что он и эти заплывшие жиром и вином свиньи принадлежат одному роду, – брезгливо поморщившись, сказал Закхард. – Не менее отвратительно существование на земле таких мужчин, как виргинцы. Измельчавшие, изнеженные и слабые, прячущиеся за бабьи юбки и ни на что не способные. Горожане Виргинии должны мечтать о смерти как об избавлении от позора, которым они сами себя покрыли.
– Владыка, в твоих словах я чувствую силу Истины, – от отчаянья Халмфун решил схитрить. – Но стоит ли таким славным воинам тратить свое время и силы, проскакать полмира лишь для того, чтобы испачкать свои благородные мечи зловонной жижей, что у тех существ вместо крови?
– Военный поход будет полезен для моего народа. Мы и наши кони застоялись, наши мечи исстрадались от жажды. Во славу Силы среднегорцы очистят землю от скверны, пусть и не всегда битва будет веселой, а работенка – чистой.
– Вы собираетесь пройти через всю землю и срезать с нее все живое без разбора. Это не битва и не работа, а безумное и бесчеловечное преступление, – глухо произнес Полулунок, но Закхард, увлеченный своей фантазией, его не слышал.
– После мы сотрем самодовольную ухмылку с лиц обитателей Красвиля, клянусь Запахом Тлена. Посмотрим, как хорошо им будет житься в их красивеньких уютных домиках, когда мы сожжем их дотла. Поглядим, как они будут воротить нос от чужаков, когда эти чужаки выпустят им кишки, – глядя перед собой невидящими бешено сверкающими глазами, говорил владыка. – Неприступный Экстраполис! Ха, нет лучшего способа вызвать среднегорцев на бой, чем объявить свою твердыню неприступной. Мы расколотим их хваленый купол на миллиарды осколков, наши кони изжуют эти осколки в пыль. Среднегорцы во славу Смертельных Ран покажут экстрапольцам, что такое сила Стали и Огня против их хитроумных штучек.
– Ребятишки, у владыки стаканчик совсем того – протек и поехал одновременно, – прошептал Трехручка. – Быстренько хватаем ноги в руки, и покидаем этот чудненький шатер. Не то, чего доброго, очухается, да грохнет нас во славу Конского Навоза, а я кровь-кишки расплескивать не хочу.
– Нет. Я должен убить Закхарда, – сказал мертвенно бледный Полулунок, и дрожащей рукой поднял с пола меч Гудрича.
– Приходка, маленькая прячущаяся Приходка. Тебе от нас не спрятаться, клянусь Кровавым Потом. Среднегорцы найдут тебя и всех твоих несуразных обитателей. Наши мечи пролезут к вам в глотки вместо пирожков, чтобы знали, как дразнить воинов игрой в прятки! – продолжал бредить владыка.