– Свен Пятихат, немедленно прекрати! – Айрис подскочила к мужчине, и ловко выхватила грабли из его кулаков.
– Но они… они обзывались. Они называли тебя стервой и курвой. И все вино мое вылакали, – бормотал Свен.
– Последние мозги пропил, чудовище.
– Нет, что ты, это все они, они про тебя плохо говорили, я тебя защищал, а ты… ты… – мужчина внезапно расплакался горькими слезами.
– Про меня? Про твою маленькую Айрис? – лицо жены Свена смягчилось, морщины на нем немного разгладились, а яростный огонь в глазах погас.
– Да, малютка Айрис. Им нельзя так про тебя говорить, я не дам, не позволю, никогда-никогда, – размазывая по лицу кровь, слезы и сопли, ответил Пятихат.
– Конечно, не позволишь. Ты же мой защитник, моя опора. Я же за тобой, как за каменной стеной, – Айрис обняла живот Свена – выше она не дотягивалась.
– Все так, все так, Айрис. Но вино… они все выпили, проклятые грабли.
– Ну-ну, не плачь, мой хороший. Я же вижу, что осталось еще, – ласково поглаживая Свена, сказала Айрис. – Давай-ка, наклони свою головушку, вот так, да, умничка.
Пятихат послушно склонил голову, а Айрис ловко подставила свой головной фужекр точно под горлышко его бутылки. Булькая и брызгаясь, в фужер полилась бардовая жидкость и вскоре наполнила его до краев.
– А теперь пей, Свенчик мой ненаглядный, – проворковала Айрис. Пятихат схватил жену за плечи, легко оторвал от земли, жадно припал пухлыми губами к фужеру и мигом его осушил.
– Фу, какая мерзость, – скривилась Селия.
– Это ж, ядерное дело, ритуал такой, – Трехручка облизнулся. – Леди, я вот эту всю вашу культуру жутко обожаю. Можно ли и мне как-нибудь причаститься, а?
– Идите в дом, поднимайтесь на чердак и ложитесь спать. Сегодня у всех нас был тяжелый день, – улыбаясь, сказала Айрис.
– Милостивая госпожа, смею заметить, что сейчас лишь немногим позже полудня, и мы испытываем куда как большую потребность в питании, нежели во сне, – заявил Силагон.
– Марш наверх спать, – сморщив лицо так, что глаза скрылись в складках кожи, рыкнула Айрис. Желания спорить с ней не возникло ни у кого, и путники понуро удалились в дом.
Проведя ночь на чердаке, зарывшись в копну сухих виноградных листьев, следующим утром Халфмун спустился вниз и застал хозяев дома на кухне. Айрис длинной ложкой помешивала варево в стоящем на печи котле, а Свен, обхватив голову руками, сидел на скамье возле стены.
– Да стаканчик-то всего и прошу, – бубнил Пятихат. – Что ж мне в собственном доме и стаканчика не выпить?
– Был бы дом из вина сделан, ты бы и его выпил, бочка бездонная, – ворчала Айрис. – Не зря матушка твоя тебе ни капли пить не позволяла, да порола изрядно. В ежовых рукавицах вас мужиков держать надо.