войну. А уж войну-то они видели совсем недавно.
Все четверо вышли на улицу и ужаснулись…
* * *
Огромная серая масса человеческих тел, море людей разлилось на площади перед
зданием парламента РСФСР и колыхалось. Ему не было ни конца, ни края, и каждый здесь
занимался своим вполне конкретным делом. Казавшаяся неорганизованной толпа на
самом деле представляла из себя четко слаженный работающий механизм. Кто-то орудуя
ломом вытаскивал огромные булыжники из мостовой, кто-то разбирал близлежащую
изгородь. Неизвестно откуда тащили арматуру. Возводились баррикады. В своем единстве
народ принял решение держаться до конца, отстаивая демократию и свободу. В
кромешной тьме умудрялись отличать своих от чужих. Находились архитекторы, активно
руководящие и принимающие непосредственное участие в строительстве укреплений. Все
делалось быстро и слаженно.
Время от времени подходили разные по составу и количеству группы людей для
защиты здания правительства. Чей-то осипший голос постоянно скандировал: «Долой
хунту. ГКЧПистов за решетку».
Четверка окунулась в толпу и мгновенно растворилась. Они понесли «слово законно
избранной власти» массам. Все подались в разные стороны, только молодой капитан
выплыл из пучины и прилип к Алексу. Он не стал возражать: прилип, так прилип. У
каждого своя работа.
Глашатаи действовали по-братски слаженно. Сначала завязывался разговор с одним
человеком, затем подтягивались другие, жадные до свежих новостей и сплетен. Они, в
свою очередь, сообщали об услышанном стоящим рядом, и вот уже народная молва
разносит информацию с неимоверной быстротой, передает из уст в уста, преобразовывая,
в конце концов, исходные новости в народную сказку, приправляемую все новыми и
новыми подробностями, придуманными рассказчиками на ходу.
С информацией проблем не было.
Завидев издали внушительную комплекцию Алекса, пожилой небритый мужчина, с
тлеющим в уголке рта «Беломором», попросил оказать посильную помощь в возведении
баррикад.
Широко расставив ноги на песке, где еще пару часов назад была выложена мостовая,
Алекс влился в живую цепь, по которой из рук в руки передавались каменные глыбы,
куски недавнего дорожного покрытия, служившего сейчас основным строительным
материалом.
Бом-бом!
Время шло. Отдельно взятый булыжник для него практически ничего не весил, но их
передавали один за другим, без остановки, точно на конвейерной ленте. Острые края
остатков мостовой впивались в ладони, рвали кожу и мышцы. Полностью отдавшись
монотонной работе, он не обращал внимания на возникшую боль, пока стоящий рядом
сосед пенсионного возраста заботливо не порекомендовал ему отдохнуть и