- Тем более, ты еще ребенок, враг ничего не заподозрит.
Я даже не обиделась, так велика была моя радость.
Разведчик! Невозможно было придумать лучше, грандиознее и достойнее меня.
Можно было жонглировать этим словом так и этак, оседлать его, как мустанга, повиснуть на нем, как на трапеции: оно оставалось столь же блистательным.
От разведчика зависит жизнь армии. С риском для жизни он крадется по незнакомой территории в поисках опасности, может случайно наступить на мину и его разорвет на тысячу частей. Кусочки его геройского тела медленно лягут на землю, нарисовав перед этим в воздухе ядерный гриб, этакое конфетти из плоти. Уцелевшие товарищи по оружию, увидев в небе его останки, воскликнут: "Это был наш разведчик!" А, поднявшись на приличную для исторического события высоту, тысяча осколков замрет на мгновение и приземлится столь грациозно, что даже враг будет рыдать над моей кончиной. Я мечтала так умереть. Этот фейерверк сделал бы из меня легенду на все времена.
Дело разведчика - узнавать и разведывать, проливать свет на то, что скрыто от глаз, освещать неведомое. Нести свет - мне бы это так пошло. Я стану настоящим человеком-факелом.
Но переменчивый как Протей, разведчик мог вдруг стать невидимым и неслышимым. Никем не замеченный, легкой тенью скользит он меж вражеских рядов. Хитрый шпион меняет свой облик, гордый разведчик не опускается до переодеваний. Затаившись в тени, он храбро рискует жизнью.
И когда он вернется в лагерь после смертельно опасной вылазки, его товарищи будут с восхищением и благодарностью внимать его словам. Добытые им сведения бесценны и подобны манне небесной. Когда говорит разведчик, генералы замолкают. Никто не поздравляет его, но восхищенные взгляды вокруг говорят сами за себя.
Никогда ни одно звание не наполняло меня такой гордостью, и никогда ни одну должность я не считала настолько достойной меня.
Позже, когда я стану Нобелевским лауреатом в области медицины или мучеником, я без особой досады смирюсь с этими простоватыми титулами, думая о том, что самый славный период моей жизни уже позади, и останусь ему вечно верна. До самой смерти я буду вызывать восхищение простыми словами: "Во время войны в Пекине я была разведчиком".
Можно было прочесть Хо Ши Мина в подлиннике, перевести Маркса на классический хеттский язык, провести стилистический анализ эпаналепсисов текста Красной книжечки, написать транскрипцию методом Улипо работ Ленина, но сколько ни размышляла я о коммунизме, я так и не отказалась от вывода, который сделала в возрасте пяти лет.