Такси быстро доставило ее домой. Она зашла в гостиную и хотела было включить смартфон, но ее рука замерла.
Бросив сумку на пол, Элла легла на диван. Впервые ей захотелось тишины. Ей нужно было подумать. Подбодрить себя.
Она верила в то, чему учила своих клиентов. Она была искренней, когда объясняла Джейку, как важен внешний вид.
Он был далеко не первым клиентом, который скептически отнесся к ее сентенциям.
«Какая разница, кто что думает, Элинор? Мы любим тебя, а тот, кто не любит, просто дурачок. Ты хороша такая, какая есть», – частенько повторяла мама.
И она ходила в немодной одежде, со спутанными волосами.
Конечно, она верила родителям. Разве могло быть иначе? Мать, с ее яркими платьями, причудливые фасоны которых она придумывала сама… И отец, с богемной внешностью, твердыми убеждениями, громким голосом и непоколебимой любовью… Вместе они были силой – их невозможно было игнорировать.
Но затем матери не стало, и она поняла, что родители были не правы.
Элинор осталась одна. А ведь всем нужен кто-нибудь.
Ее отцу была нужна жена. Нужна настолько сильно, что он так и не оправился после того, как Валери Картрайт вышла на мостовую, не посмотрев по сторонам. Элла подозревала, что мама пребывала в своем придуманном мире.
Отец чувствовал себя потерянным. Он прожил еще четыре года, но Элла была убеждена, что умер он из-за разбитого сердца.
И в этом разбитом сердце не нашлось места для дочери.
После отъезда Джейка у нее остался только отец. Когда не стало и его, она оказалась в полном одиночестве.
Элинор Картрайт заново создала себя.
И она никогда не оглядывалась назад.
Элла закрыла глаза. Тишина больше не успокаивала. Она была… пустой.
Через минуту она включила смартфон и громкую музыку. Чтобы заглушить сомнения.
Джейк старался не ерзать в кресле.
Это давалось ему с трудом.
Сквозь стеклянные стены студии коммерческой радиостанции он видел Эллу. Она сидела, элегантно скрестив ноги, безупречная в своем твидовом жакете с большими черными пуговицами. Если она и волновалась, как пройдет его первое интервью, то хорошо это скрывала.
Если на нее и произвело впечатление их импровизированное свидание в кабинке для переодевания, она скрывала это еще лучше. Прошла почти неделя, а она ни на шаг не отступала от деловых отношений.
И он с радостью следовал установленным ею нормам общения.
Когда Джейк поймал ее взгляд, Элла ободряюще улыбнулась и одними губами произнесла: «Все будет хорошо».
Он не столько нервничал, сколько был напряжен.
Неделю его натаскивали Элла, совет директоров «Армады» и отдел маркетинга, однако интерес Джейка к стоящей перед ним задаче остался практически на том же уровне. Он по-прежнему не жаловал средства массовой информации. Ему по-прежнему не нравилось, что придется притворяться.