– Эй, не переживай. Наверное, мне показалось.
Элла облегченно выдохнула и прислонилась к стене.
Что, если бы их увидел какой-нибудь репортер?
Джейк повернулся к ней. Невероятно, но ее взгляд снова устремился к его рту. Но это больше не повторится.
– Элла, я…
– Я устала, – перебила его Элла. Она даже сумела изобразить зевок. – Пойду ловить такси.
Она побежала вниз.
Тот поцелуй был слишком… Слишком хорош, слишком идеален, слишком правилен.
Она не может.
Что, если она снова влюбится в Джейка?
Ох, кого она пытается обмануть? Не «если». Скорее, «когда».
На улице прохладный воздух помог ей немного прийти в себя. Элла сделала глубокий вдох и придала лицу нейтральное выражение. Невдалеке она увидела проезжающее такси и подняла руку.
Джейк догнал ее, но Элла едва взглянула на него. Когда такси остановилось, она открыла дверцу и, пользуясь ею как барьером, заставила себя поднять глаза.
– Элла, что случилось? Почему ты убегаешь?
– Что, Джейк? – не удержалась она. – Тебе не нравится, когда убегаешь не ты? – И продолжила отрывисто: – Этот поцелуй опоздал на тринадцать лет, ты так не считаешь?
– Элла, я…
– Прощай, – бросила она, садясь в такси и резко захлопывая дверцу.
Джейк оперся рукой о крышу машины и наклонился:
– Элла, остановись!
– Он с вами? – поинтересовался водитель.
– Нет, – ответила она, горло у нее неожиданно перехватило. – Нет.
Джейк вежливо постучался в дверь Эллы. Всего лишь пара ударов костяшками пальцев. Очень гуманно для восьми утра в субботу.
Он подождал.
Не было слышно ничего, за исключением приглушенной музыки. Джейк попытался еще раз. Он стучал немного дольше и сильнее.
Когда это не помогло, Джейк забарабанил в дверь, уверенный, что вызовет раздражение у ее соседей.
Эта тактика принесла успех.
Щелчку отпираемого замка и бренчанию дверной цепочки предшествовали негромкое шарканье и хриплый голос, спросивший: «Кто там?»
Джейк не потрудился ответить. Он собирался отчитать ее за открывание дверей незнакомцам, но слова застряли у него в горле.
Элла стояла на пороге, одной рукой придерживая дверь, в очень коротком бледно-розовом пеньюаре и фиолетовых трикотажных шортиках.
Джейк ожидал увидеть ее в чем угодно, но точно не в этом. Не в шортиках, открывающих мили обнаженной кожи, и не в вещице, оставляющей очень мало места воображению.
С волосами, собранными в хвост, без макияжа Элла была прекрасна.
Как он мог когда-либо думать иначе?
Джейк сглотнул и попытался вспомнить, в какой момент он утратил способность говорить.
Элла распахнула дверь. А затем, сообразив, что на ней надето, она скрестила руки на груди, прикрывая аппетитные выпуклости. Щеки ее порозовели.