– Джейк?
Рука, которая с благоговением касалась ее тела, поднялась выше. Он погладил ее по щеке, очертил губы, изгиб бровей и прямой нос.
Джейк поступал так не в первый раз, и ему не нужно было повторять то, что он говорил при этом.
А говорил он, что ему все равно, есть у нее на носу горбинка или нет, зеленые у нее глаза или карие, зовут ее Элинор или Элла.
Сначала она не верила ему, но сейчас, лежа в темноте, позволила себе помечтать. Что, если это правда и Джейку действительно все равно?
Нет, это невозможно.
Тем не менее что-то изменилось.
Что-то произошло с мужчиной, которого Элла знала очень давно. С мужчиной, который умел рассмешить ее, который заставлял ее тело петь и вызывал у нее стоны наслаждения. С этим блестящим, умным и в то же время беспомощным мужчиной, который раздражал ее тем, что, казалось, знал ее лучше, чем она сама.
С мужчиной, по которому она так сильно скучала.
С мужчиной, которого она любила.
Осознание этого не очень удивило Эллу, хотя всего несколько часов назад она читала себе лекцию о том, насколько опасно это чувство.
Она поцеловала Джейка. Это был поцелуй страсти и соблазнения. И он говорил то, что она никогда не осмелится произнести вслух.
Джейк встал, продолжая целовать Эллу, и поднял ее на руки. Он отнес ее в спальню, и они упали на мягкую кровать.
На следующее утро Джейк проснулся еще до рассвета.
Элла лежала, прижавшись к нему, ее волосы разметались на подушке. Рука женщины покоилась на груди Джейка, поднимаясь и опускаясь в такт его дыханию.
Его сердце билось под ее пальцами быстро и сильно. Элла пошевелилась, затем потянулась. Ее ресницы затрепетали и взметнулись вверх.
Она взглянула на него и улыбнулась, сонная и сексуальная.
– Эй, – сказала она.
Джейку стало тяжело дышать.
Он трус. Он пришел, чтобы порвать с ней, но, увидев ее, не удержался.
Они притворялись, что это, как сказала Элла, «ничего». Ничего не значит ни для него, ни для нее.
Они оба лгали. Это стало ясно, когда они в последний раз занялись любовью. Джейк не мог описать, на что это было похоже, но, определенно, это не было «ничего».
Он думал, что в отношениях с Эллой не возникнет проблем.
Он ошибся.
Джейк выпутался из простыней и включил лампу. От яркого света заболели глаза.
– Джейк? – удивилась она.
– Я собираюсь прогуляться, – бросил он.
– Что? Сейчас?
Джейк взглянул на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Шесть часов.
– Куплю субботнюю газету, – сказал он, словно это что-то объясняло.
Он поднял с пола джинсы и рубашку.
Элла села, прикрыв грудь простыней.
– Ложись. На улице еще темно.