– Он мобилизовал часть работников аппарата ЦК и некоторых своих сторонников, – продолжил Девойно. – Сейчас они таскают мебель из здания ЦК и перегораживают въезд на Старую площадь, обещая не пропустить проклятых путчистов к самому дорогому, что есть у партии – ее имуществу.
Аудитория засмеялась.
– Никто, впрочем, не собирается им мешать. Пусть таскают. Разумеется, это следует показать по телевидению. Взять интервью у Бориса Николаевича и его сторонников. Но одновременно спросить простых москвичей, что они думают об этом цирке.
В зале вскочило сразу несколько человек.
– Извините, товарищи! – Девойно сложил руки перед собой. – Я понимаю ваш интерес, но не хочу отнимать хлеб у председателя ГКЧП Владимира Ивановича Долгих. В 22 часа, сразу по окончании программы «Время», он даст большое интервью для советских и иностранных журналистов. Прямой эфир. Мне обещали, что технических затруднений не возникнет.
Гость оглянулся на стол. Аксенов кивнул.
– А теперь я с вашего разрешения откланяюсь. Очень много работы.
Девойно соскочил со сцены и направился к выходу. Его проводили аплодисментами.
– Шестидесятыми повеяло, – сказал своему соседу седой журналист, который спрашивал про многопартийность. – Помнишь? Тогда тоже все надеялись на возвращение ленинских принципов.
– Угу! – мотнул головой тот. – Надеялись, надеялись, пока кукурузник не ткнул нас мордой в стол.
– Работалось тогда хорошо, – вздохнул седой. – Легко, свободно. Какие фильмы снимали, какие передачи выходили! Тот же «КВН». Как его народ смотрел! А передачу взяли и запретили. Может, вернут? Как думаешь?
– Вернут, – сказал собеседник, слегка подумав. – Мне этот парень понравился. Это не партийный чиновник, застегнутый на все пуговицы. Если путчисты привлекают таких, как он… Пусть у них получится!