— Не «женюсь», а «выйду замуж», — привычно поправляет ее няня. Достает очередное платье, проверяет, не обтрепались ли рукава, цела ли вышивка. — И, пока наш король тебя не отпустит… если хоть кто-то не побоится попросить разрешения, будет уже хорошо.
— Почему это?
— Потому что… Если пойдет что не так, не поздоровится всем.
— Что может пойти не так?
— Я расскажу тебе, — хмурится Меви. — Позже.
Кто осмелится взять в жены девушку, чьи родители повинны в смерти ши королевской крови, более того — правящей фамилии? Чью жизнь вытребовал Джаред вопреки всем канонам кровной мести? Чей род в опале, дом уничтожен, а замок — разорен? Да если хоть волосок упадет с головы Гвенн, Дея или Майлгуира, смерть будет грозить и моей девочке, и ее будущему мужу.
Не нужно ей это горькое знание. А если моя госпожа уедет, может, оно и вовсе обойдет ее стороной.
Дей возвращается в канун Самхейна. Возмужавший и еще более красивый. Его приезду радуется весь дом, а он радуется Алиенне.
И ведет ее к лесу, что мне совсем не нравится! Безошибочно выводит к тому месту, где когда-то был Золотой лес. Только теперь тут лишь непроходимая чаща.
Туман выползает из ельника, окружает опушку кольцом — сизым и плотным. Можно смотреть, можно щупать. Пульсирует от слов, ровно от ударов сердца.
— Покажись! — кричит Дей.
Марево переливается то сизо-синим, то грязно-зеленым.
Не надо паниковать, надо бежать! Бежать от этой обманчивой хмари!
Девочка улыбается, девочка держит за руку Дея. Они не трогаются с места. А мне страшно за обоих. Чую присутствие магии, магии древней и запредельной. Кто, откуда? Морок друидов? Возможно. Даже под Тенью они пострадали меньше прочих.
— Я пришел. Как и обещал, — шепчет марево. — Прелестна… Волчье солнышко! Всегда лучится улыбкой, даже когда больно.
Дей вскидывает голову, раздувая ноздри, а туман продолжает:
— Ты так уверен в ней, что решил показать мне? Вдруг она мне понравится больше, чем тебе? Вдруг я захочу забрать ее?
Туман хохочет. Мерзкий склизкий туман заливается разноголосо, гримасничает множеством лиц, и весь лес, кажется, возится и шушукает. То ли в поддержке, то ли в страхе. Лица мужские и голос мужской, но это ничего не значит. Черты немного похожи на Дея — кто зеркалит его?
Кривляки сливаются в одно. Мужчина. Тень за его спиной колышется призрачно, закручиваясь над головой вверх и в стороны, словно рога. Или он и есть эта тень? Рука! Синяя рука, выплывает из тумана и тянется к моей госпоже.
— Она моя! — не выдерживает Дей. Девочка молчит.
— Какой же ты злой! Настоящий волчонок, — опять хохот, но рука останавливается. Грозит пальцем: — Жду не дождусь, когда подрастешь.