– Твоя работа – просмотреть показания, – перебил он меня. – А не
следить за подачей чертовых заявлений. И естественно, что из-за отпуска ты
не успел многое сделать. Он потому так и называется: отпуск, – тщательно
проговаривая каждый слог, добавил он, сняв с моей полки старый словарь и
большим пальцем пролистывая страницы. – Секунду, я найду его значение.
Кстати, поверить не могу, что у тебя есть настоящий, не электронный
словарь…
Потянувшись через стол, я отнял его у него.
– Я понимаю, что, строго говоря, это не входит в круг моих задач, –
снова повернувшись к компьютеру, сказал я. – Но тут просто надо исправить
косяки, что вылезли в мое отсутствие, плюс появились новые дела, и… – с
усилием расправив плечи и глубоко вздохнув, я добавил: – И все будет в
порядке. Займет какое-то время, но будет в порядке.
Грег встал, чтобы уйти.
https://vk.com/beautiful_bastard_club
– Иди домой. Поужинай, посмотри телевизор, переведи дух. И завтра все
будет по новой, но хотя бы закончи день в подобающее время. Ты так
выгоришь, а ты слишком хорош для такого.
– Ладно, – пробормотал я, глядя, как он развернулся в сторону двери.
Он рассмеялся.
– Врешь. Но спокойной ночи, Дженс, – и, уже пройдя полкоридора, он
крикнул: – Вали домой!
Я улыбнулся и вернулся к своей таблице.
А он прав. Долгие рабочие часы и отсутствие социальных контактов
внезапно стали нормой. В свои тридцать четыре я был младшим партнером,
без ждущих дома жены и детей, и мне никогда не было в тягость задержаться
на работе. И я был счастлив на этом этапе своей карьеры. Отлично помня при
этом, как было тяжело в первые годы, как я боролся за то, чтобы получить
побольше оплачиваемых часов. И как старался работать хорошо, чтобы
старшие партнеры завалили бы мой стол как можно большим количеством
дел.
Сейчас же я утопал в задачах, пытаясь разобраться как раз с большим
количеством дел, чем был в состоянии закончить, и не имел возможности
просто взять и уйти из офиса, потому что тогда все рухнет. Да, эта проблема
– моих рук дело, но я не знал, как долго она будет продолжаться. Я любил
свою работу, любил аккуратность и порядок, не подлежащие обсуждению
правила. Этого всегда было более чем достаточно, чтобы дела шли своим
чередом. Но все изменилось.
Кофе, который я налил себе час назад, уже остыл, и, отодвинув чашку в
сторону, я открыл ящик стола и отсчитал себе мелочь для кофе-автомата,
стоявшего в коридоре.
Мой телефон лежал рядом с кучкой четвертаков, и, повинуясь какому-то
порыву – понимая при этом, что пробуду здесь еще несколько часов – я взял
его. Там было примерно пятнадцать пропущенных звонков – большинство от