— Тогда я все передам через тебя. Ты как, не перепутаешь? — вырвалось у нее.
Маттис покраснел. Но девушка в своем юном эгоизме даже не заметила этого.
Он не решился взять на себя ее поручение: боялся что-нибудь напутать. Тем более что это касалось Ёргена.
— Передай лучше моей сестре, она дома, — с горечью посоветовал он.
Девушка улыбнулась.
— Правильно. Я совсем забыла.
Быстрые ноги понесли ее дальше. Маттис глядел ей вслед, он уже давно простил ее. Он изменился за это лето потому, что плавал с Ингер и Анной, потому, что не побоялся грозы, и потому, что стал перевозчиком. Он мог великодушно простить этой девушке слова, которых говорить не следовало.
А главное, у него в голове уже мелькали всякие планы, ему хотелось побеседовать с ней еще раз. Он поднялся по тропинке так, чтобы его не было видно из дома, и стал ждать. На обратном пути девушка обязательно пройдет мимо.
Так и вышло. Вскоре девушка появилась на тропинке и наткнулась на Маттиса, словно он был ловушкой. Но она не смутилась.
— Ты здесь? Поджидаешь, когда я пойду обратно?
Как быстро умные всё понимают, подумал он. Почти всё. Он не мог ответить ей так же беспечно, уж слишком сложные, даже торжественные мысли занимали его в эту минуту. Он шагнул к ней и серьезно спросил:
— Можно я немного провожу тебя? Только до дороги?
— Проводи, если хочешь, — ответила девушка.
— Я думаю, это ничего, раз у тебя нет теперь своего парня, — заикаясь, проговорил Маттис.
— Этого я не сказала. Я сказала — почти нет. Один-то у меня все-таки есть.
Маттис широко открыл глаза и замедлил шаг. Лицо его выразило недоумение. Этого он не понимал.
— Ну что, идешь или раздумал? — спросила она. — Не ходи, если не хочешь.
— Не хочу? — Он ничего не понимал. Разве ему можно провожать ее, если у нее все-таки есть парень? Зачем ей тогда Маттис?
Она собралась уйти, но Маттис поднял руку, словно хотел схватить что-то, да раздумал. Это остановило ее.
У тропинки лежал белый плоский камень. Маттис ходил мимо него столько, сколько помнил себя, — и вот только сегодня камень как бы выделился из безымянных вещей. Маттис думал уйти, но этот камень… Сам не понимая, чего он хочет, Маттис показал девушке на камень и быстро проговорил:
— На плоских камнях хорошо сидеть.
Что-то в его голосе заставило девушку тут же сесть на камень. Маттис этого не ожидал.
Так не бывает, подумал он и сел рядом.
Камень был большой. И Маттис отодвинулся, чтобы не касаться ее. Чего он хотел? Он и сам не мог бы ответить на такой вопрос. Услышать что-нибудь. Посидеть рядом. Но он понимал, что молчать нельзя: девушка требовательно смотрела на него — ждала, когда он заговорит.