– Очень ценю, – сказал он этому человеку. – И, пожалуйста, имейте в виду, что мне очень стыдно за то, что произошло с вашим народом. Бог свидетель, и мои руки в этом не очень чисты…
Санитар как-то смешался, но все равно улыбнулся. Затем он ушел.
* * *
За обедом мы вчетвером разговаривали о более простых событиях этого дня. О нехватке соли в рубленом бифштексе. О гранулах сахара-сырца, никак не желавших растворяться в высоком стакане чая со льдом, сколь истово его ни помешивай. Время от времени Рауль поглядывал на часы и затем украдкой – на меня. И всякий раз я притворялся, что не замечаю. Наконец Рауль предумышленно откашлялся и произнес:
– Чарли… Уже сильно за два. Почти половина третьего. Нам не пора назад?
И я ответил ему так же предумышленно.
– Да, – сказал я. – Конечно, нам пора назад. Это было бы правильно. Но лучше все же подождем еще несколько минут…
И так вот мы поговорили еще. О том, что у нас общего. И о том, что у нас никогда не сможет стать общим. Мы беседовали о понятиях, что были до боли очевидны, и о тех, что были безнадежно невыразимы. Мы всё говорили и говорили. И чем больше говорили мы, тем позже становилось. А чем позже становилось, тем больше, казалось, нервничал Рауль.
– Чарли! – наконец сказал он. – Уже очень поздно! Нам нужно выдвигаться обратно в Коровий Мык! Уезжать мы должны сейчас же!
И я ответил:
– Да, Рауль. В этом я с вами отнюдь не расхожусь во мнениях. Разумеется, мы должны двигаться обратно в Коровий Мык. Мы очень далеки сейчас от того, где нам полагается быть. И потому нам совершенно разумно было бы стремиться обратно к иссушенному уюту Разъезда Коровий Мык. Сделать так было бы ясно и просто. И поступить так было бы правильно. Черт, да это, вероятно, было бы оправданно. В нескольких сотнях миль отсюда – рождественская вечеринка, за которую я целиком и полностью отвечаю. Я управленец в области образования и как таковой планировал эту рождественскую вечеринку очень долгое время. То был водораздел в моей жизни. Это важное событие в истории Разъезда Коровий Мык, если не всего человечества, и именно оно будет определять саму ценность моего собственного долгого путешествия от зелени к засухе и обратно. Планирование это оказалось нелегким и, фактически, стоило мне сотен часов бодрствования и гораздо большего количества часов, истраченных на бесплодное полубодрствование, а они могли бы лучше употребиться для сна. Теперь на кону стоит моя профессиональная репутация. Мое личное наследие в опасности. Из-за этой вечеринки я поднял много шума – и разжег не одну надежду. И, разумеется, будущее нашего колледжа – да и всего сообщества собственно Коровьего Мыка – зависит от успешного исхода нашего святочного мероприятия. Поэтому, Рауль, да, вы, как обычно, правы. На самом деле, вы вообще-то даже очень правы: нам