Меня мало волновало то, что мальчик может открыть глаза, а вот то, что Седой обратил на него внимание - это да. Нахмурившись, закованный в серебристый доспех воин направился к шедшему впереди вожаку. Они долго о чём-то спорили. Глухое рычание их голосов доносилось даже сюда, на окраину лагеря, расположившегося вдоль полу замёрзшей реки. Чахлые растения, борющиеся за жизнь в этой безрадостной снежной долине, - единственное, за что цеплялся мой взгляд. Я искала хотя бы намёк на знакомую травку или ягоду, которая могла бы спасти жизнь Виро.
Смачивая кусочек ткани в талой воде, я утирало бисеринки пота со лба ребёнка, но даже мне - нерадивой ученице Сарины, нашей деревенской травницы, было ясно - ночь он не переживёт. Слёзы ярости выступили у меня на глазах: не должен ни в чём неповинный ребёнок умирать вот так, от болезни в богами забытой земле, без родных и близких, без надежды на спасение.
- Э-э-эй, вы! Да, вы! - схватив обглоданную псами кость, я стала стучать ей по клетке, в которой нас везли. - Мне нужны лекарства! Хоть что-нибудь!
Собиравшие лагерь мрары не обратили на меня никакого внимания. Они седлали своих огромных покрытых шерстью коней, бряцали оружием, перекидывались только им понятными словами. Двое из отряда подошли к одной из кибиток, в которых преимущественно находились женщины, и выволокли за косу упирающуюся светловолосую девушку чуть старше меня. Весело гогоча, мрары потянули нечастную в единственную палатку. Мне казалось, что никто не обратил на это внимание: женщины-пленницы молча завязывали глаза, мужчины отворачивали головы в сторону, а дикари... а дикари так же спешно сворачивали лагерь.
- Дайте хотя бы воды! Просто горячей воды! - в запале я швырнула кость в воинов, сгрудившихся у тлеющего костра. Сноп внезапно взметнувшихся искр привлёк их внимание ко мне, но не то, на которое рассчитывала я.
- Тхаа, сидеть и молчать! - мрар, с желтовато-ржавой повязкой на голове, ткнул древком копья мне в плечо, откидывая от решётки в ворох полусгнивших шкур. Извернувшись, я схватилась обеими руками за копьё.
- Я прошу вас, дайте воды! Или горячего молока! Он же умирает! - я срывала горло, пытаясь добиться от дикаря желаемого. - Мальчик! Ему только семь!
- Ши, Тхаа! - рывком вернув себе оружие, воин ушёл к своим, на ходу что-то бормоча.
- Не печалься, Тиана! - не по-детски хриплый голос мальчика заставил меня замолчать. - Я скоро буду с мамой и папой! Там тепло... Там же будет тепло?!
- Конечно, малыш! Там будет тепло и уютно... И бабушка принесёт тебе пирожки с яблоками. Помнишь?! Они были такие вкусные, пирожки твоей бабушки... - я глотала слёзы тихо.