В общем, с ними ведь и боролись. Что да, то да. Семенов каждый день телевизор смотрел, поневоле, потому что жена включала. Сам-то он больше по футболу был. А жена поначалу очень политически активной заделалась, кричала, мол, сама автомат возьму на белую грудь и пойду стрелять в проклятых захватчиков. И много таких было. И в правительстве даже. И неправда, что они контракт с Братьями заключили на аренду Земли на сто пятьдесят тысяч лет. Во-первых, не проверишь. Во-вторых, что такое сто пятьдесят тысяч лет? Разве ж такие контракты заключают? Икринки их икринок к тому времени не останется. И враки все, что им обещали бессмертие и пятьдесят гектаров цветущих яблоневых садов на Марсе. Не умели Братья яблони-то растить. Вообще деревья не умели, потому что какие под водой деревья? Слизь плавучая одна.
А у Семенова в саду яблонька была. Да не яблонька, старая яблоня, корявая. Он под ней в жару любил сидеть, пиво пить с лещом. Яблоки на ней водились редкие, зато крупные, белые, наливные. И червяк их не точил, и град не побивал. Стол там был такой, деревянный, в зеленый цвет крашеный. Скамья длинная, колченогая скамья, но своя, привычная. Теперь той яблоньки не осталось. А семечко Семенов сберег. Как доел последнее яблоко, так огрызок за батарею спрятал. Батарея все равно не работала – Братья тепло сделали, чтобы по всей земле, чтобы вода хорошо прогревалась. На глубину-то никто особо не рвался, черно там и страшно. Петрович, к примеру, боялся глубины. В камышах за женой Семенова подглядывать не боялся, а глубины боялся. «Сяду, – говорил Петрович, – в лодку и поплыву, куда глаза глядят. Как Ной в ковчеге. Голубя поймаю, отпущу. Глядишь, приведет меня к новому Арарату». Ничего, поплыл, да только не голубем в небесах. Семенов сам видел, как ему Агрегат во двор вкатывали. А на следующее утро – бац, и нет Петровича, и на месте его дома вода плещется.
Повсюду вокруг избы Семенова теперь плескалась вода. Сидел он, бывало, на крыльце, смотрел, как солнце багряное в воды Мирового Океана опускалось, медленно и величаво. Тут же и жена-русалка на скале пряди золотые чесала, Семенову подмигивала, а под скалой Петрович крутился, увивался, как истинный карп.
У самого Семенова тоже Агрегат стоял. В рамках программы братской гуманитарной помощи. Один ему, один жене. Жена своим Агрегатом давно вон воспользовалась. А Семенов медлил. Думал. Примерялся. Прикидывал. Недаром он зоотехником-то в совхозе работал. Это значит, и в зоо, и в технике не дурак был. У Агрегата окошко есть. В окошко надо вставлять две фиговины – одну братскую, с их рыбьей кровью, а одну с кровью Семенова. Потом ложись в Агрегат и расслабляйся. Жди. Сны водные видь. А как Агрегат распадется, набирай воды полные жабры и плыви себе, куда боковая линия подскажет.