— А? — слов у Кейда не было. Было только всепоглощающее ощущение того, что сейчас что-то произойдет. Что-то поистине кошмарное и имеющее ужасающие по своей силе последствия. — А как же галактика?
— А что — галактика? — равнодушно пожал плечами Люк. — Пусть катится куда хочет, хоть к ситху на рога. И ты вместе с ней. Мне все равно.
Люк усмехнулся, глядя на непонимающее лицо своего потомка. Магистр сказал правду. Ему действительно было плевать. Сейчас он окончательно убедился, что в тот самый день сделал совершенно не тот выбор. Совершенно. Он и раньше это понимал, просто не хотел признаться в этом честно, даже самому себе. В том, что всегда был ханжой.
К примеру… Чем он может оправдать жизни тысяч погибших на Звезде Смерти? На первой? На второй? Что он делал, когда Кип Дюррон уничтожал звездные системы? Взывал к его совести и блеял что-то о Светлой стороне? А потом милостиво позволил вернуться в Орден? И чем это отличалось от поступков сошедшего с ума Палпатина? Чем?
Ничем.
Совершенно ничем.
Он не может даже оправдать свои действия тягой к разрушению или просто неприкрытым садизмом.
Тряпка и мерзость. И ханжа.
Вот кто он.
Бросался на Темных, читая проповеди, а сам?
И чем Светлая сторона в таком случае отличается от Темной? Чем он отличается от того же Палпатина?
Ничем. Полностью и абсолютно ничем.
Они совершенно… одинаковые.
— Ты не можешь… — растерянно начал Кейд и осекся под ставшим неожиданно тяжелым взглядом.
— Не могу? — вкрадчиво прошептал Люк, делая шаг вперед, заставляя мужчину неосознанно сжаться от страха. — Кто это сказал? Кто вообще определил, что я могу, а что нет? Не тебе судить, ничтожество. Не тебе решать, что я могу или не могу, что я хочу или не хочу. Это я определяю сам. Отныне. И навсегда.
Потрепанную комнату медленно затапливало Силой, словно в двери и окно вливался океан: быстро и неотвратимо. Кейд с подступающим страхом смотрел на призрака, становящегося все плотнее и ярче. Неожиданно воздух сгустился, и в комнате появился высокий старик в джедайской робе.
— Что ты делаешь, Люк? — с тревогой воскликнул гость. — Как ты можешь так говорить?
— Да вот так и могу, — рявкнул внезапно взбесившийся Люк. — И буду! Хватит, Бен. Мне все это надоело. Меня тошнит от всего этого, — рука в перчатке обвела все вокруг красноречивым жестом. — Хватит. С меня — хватит. Меня больше не интересует ничье мнение, кроме своего.
— Но…
— Никаких «но». Я — Скайуокер. Избранный и сын Избранного. Мы всегда были сильными, сильнее всех вас, хаттова отрыжка! А вы всегда нас боялись, слабаки! И делали все, чтобы устранить угрозу! Больше этого не будет. Ничего этого не будет!