С Джегейль удалось поговорить не сразу. Граф фор Циррент лично встречал «племянницу», и Ларка кольнула вполне понятная зависть, когда увидел их встречу. Джегейль, казалось, хотела броситься графу на шею и лишь в последний миг сдержалась. Зато улыбалась от души, такой светлой, радостной, сияющей улыбкой… а могла бы и ему так же улыбаться! «Нет, нужно что-то делать, — решил Ларк, — категорически нужно».
Раскланявшись с графом, он спросил:
— Могу я обсудить с вашей племянницей некоторые вопросы?
Почудилось, что во взгляде, который барышня бросила на «дядю», мелькнула откровенная паника. Джегейль прерывисто вздохнула и быстро сказала, не позволив графу ответить:
— Только в присутствии моего дяди, ваше высочество. Во избежание.
На лице графа мелькнуло недоумение, но ответил он, как ни в чем не бывало:
— Хорошо. Джегейль, тебе хватит часа, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть?
— Вполне.
— Значит, через час, гостиница «Серебряный флюгер».
Ларк молча поклонился.
ГЛАВА 18, в которой Женя узнает правду о матримониальных планах короля и об отношении к ним графа фор Циррента
Гостиница «Серебряный флюгер» была одной из двух в Дарценене, которые держала Тайная Канцелярия. Вторая — «Бочка и якорь» — служила местом сбора матросни, рассадником слухов и живой иллюстрацией высказанного как-то Джегейль тезиса «болтун — находка для шпиона». Что же касается «Серебряного флюгера», то здесь останавливалась почтенная публика, гарантировалась конфиденциальность сделок и переговоров, а на «особые» номера была наложена защита, которая делала эти гарантии не пустым звуком.
В одном из таких номеров — четырехкомнатных «семейных» апартаментах — и остановился граф фор Циррент с племянницей и ее служанкой.
Реакция Джегейль на принца Ларка весьма заинтриговала графа, как и желание говорить с принцем только в присутствии «дяди». В этом чудилось недоверие, а недоверие к наследнику престола… с этим, безусловно, нужно было разобраться, причем до прихода Ларка. Поэтому, пока девушка умывалась и переодевалась, граф заказал обед в номер и, едва она появилась из своей комнаты и села за стол, велел:
— Рассказывай. Здесь ты можешь говорить свободно, защита стоит.
Джегейль воткнула вилку и нож в нежнейшую телячью отбивную, как будто та была ее личным врагом, и выпалила:
— Я не понимаю, что происходит! Ларк уже говорил как-то, что король хочет нас с ним поженить, так вот у меня ощущение, что он не просто хочет, но и все для этого делает! И мне очень интересно, во-первых, что думаете об этом вы, граф, и во-вторых, почему меня вообще не спросили о том, что думаю и чего хочу я?! Хотя нет, Ларк тогда спрашивал, и я ему прямо сказала, что не хочу! Что он не мой тип мужчины, что мне категорически не нужна головная боль в виде короны и что я предпочитаю оставаться его другом! Но нет, ладно еще газеты, газетчикам верить — себя не уважать, но меня называют будущей королевой даже в захудалых трактирах! И ладно бы в трактирах, мне ли не знать, как расходятся и перевираются сплетни, но эти сплетни повторяют даже гвардейцы самого Ларка! Практически при мне! И вот это уже, знаете ли, навевает вполне конкретные подозрения. Особенно если учесть, кого мне дали в охрану, когда я ехала в Линд. Вы сами тогда сказали, что это идея его величества, а король у нас умный, не мог не понимать последствий. Я бы даже предположила, что он все последствия не только заранее просчитал, но и подправил, где надо!