Марыся выключает газ во всех горелках и послушно идет за двоюродным братом. Тот открывает дубовый буфет, достает из него бутылку «Johnnie Walker», три стакана и падает, измученный, в кресло.
– Хочешь? – спрашивает он девушку.
– А мне это будет нужно?
В этот момент в дом входит Рашид. Он пересекает комнату, как лунатик, и взбегает по ступенькам наверх.
– Посиди с нами, парень! – кричит ему Муаид, но слышен только стук захлопывающейся двери.
– Что-то случилось в Эз-Завии? – спрашивает Марыся, а сердце ее дрожит от волнения. Кто мог обидеть такую счастливую и ни в чем не повинную семью? – Говори же, черт возьми!
– Хадиджа у меня в больнице. Но в данный момент не реагирует ни на какие раздражители. Я должен был бы завезти ее в психиатрическую больницу на Гаргареш, но не решился. Попробуем управиться с этим сами.
– Ну? – Марыся подгоняет его, потому что хочет уже услышать самое худшее.
– Аббас и четверо детей мертвы. Мы их похоронили рано утром. – Двоюродный брат говорит бесстрастно, как будто ничего не чувствует, а только просто сообщает о ситуации, которая где-то случилась.
– Что? Как? Почему? Что с ними сделали? Кто их убил?
Марыся одним махом выпивает полстакана виски, кривится, глотает слюну и слезящимися глазами смотрит на собеседника.
– Ну! – снова подгоняет она Муаида, который тем временем лихорадочно думает, как отфильтровать информацию и как облачить в слова весь ужас, который случился с семьей Хадиджи.
– В бассейн, расположенный в их саду у виллы, попал снаряд и убил всех на месте.
– Откуда он там взялся? Кто в них стрелял? Или сбросили с самолета?
– Выглядит так, как будто сработала какая-то пусковая установка, а не авиация.
Муаид снова наполняет свой стакан.
– Я принесу что-нибудь из еды, а ты реши, что еще хочешь или можешь мне рассказать.
Марыся выходит в кухню и забивается в угол за дверью. Ей хочется выть. Она закрывает лицо руками, грызет пальцы, но больше не в состоянии сдержать слез. Они ручьем текут по ее побледневшему лицу и капают на грудь. Ничем не сдерживаемый поток течет и из ее носа тоже, попадает в раскрытый рот, а она, словно маленькая девочка, слизывает их языком и растирает по лицу. Затем она садится на корточки и старается привести себя в порядок. Руками, сжатыми в кулаки, она трет глаза. Через минуту Марыся встает, отрывает кусок бумажного полотенца, вытирает лицо, ополаскивает его холодной водой и входит с едой в зал.
– Как ты? – заботится двоюродный брат, видя ее распухшие веки и красный нос.
– О’кей. – Марыся берет стакан, опрокидывает в себя его содержимое, запивая на этот раз пепси. – Не нужно ли нам посмотреть, как там Рашид?