– Твой папа, мама и ты тоже там воспитывались? – тихо спрашивает Дорота.
– Нет, конечно! – восклицает Хамид. – Мы воспитывались у дяди Мохаммеда, о котором я, к сожалению, ничего не знаю, кроме того, что он был очень религиозный и у него были большие сексуальные потребности.
Женщины смущаются, а юная Дарья краснеет до корней волос.
– Представьте себе, что он был женат сразу на двадцати двух женщинах! Такова наша мусульманская традиция, – говорит Хамид и с лукавым выражением лица продолжает рассказ: – Нельзя договориться, пойти выпить кофе, в ресторан, потанцевать или тем более переспать с девушкой. Все это грех и позор. Haram![14] Если хочешь всех этих вещей, то нужно жениться – и баста. Таков порядок! А потом можно без проблем развестись, – заканчивает он со смехом. – Знаете, что в Саудовской Аравии это очень популярный способ отношений между полами и вместе с тем большая проблема? Редко какая-нибудь из пар выдерживает до первой годовщины свадьбы, разводятся почти семьдесят процентов новобрачных. Религиозная полиция и все мутаввы[15] беспомощны.
Мужчина хлопает себя от удовольствия по бедрам.
– На этом вашем, следуя здешнему мнению, испорченном до мозга костей христианском Западе люди попросту друг с другом ходят, но это, конечно, вы лицемерные, а не мы… Что ж, вернемся к нашим баранам. Мой папа родился, собственно, от такого союза, представьте себе, на одну ночь. Бабушка была красоткой, тоже неплохо образованной для того времени, интеллектуалкой, а не девушкой для развлечений. Ни она его не любила, ни он ее, поэтому после короткого периода супружества они расстались без сожаления. Он был честолюбивым сукиным сыном, поэтому регулярно платил алименты, оплачивал обучение отца в школе и институте. После развода бабушка выехала в Эр-Рияд, где вышла замуж за моего настоящего дедушку, суперкрасивого парня, и они были очень счастливы.
– Это хорошо. – Дорота вздыхает с облегчением, потому что ей сразу стало жаль обиженную богачом женщину.
– Можете представить себе раздел имущества в такой большой семье после смерти дедушки? Однако тот был очень непрост. Своему Усаме оставил больше всех – целых двести пятьдесят миллионов долларов. Тем самым спонсировал фундаменталистов и всю «Аль-Каиду».
– О, черт! – восклицает Лукаш. – Я очень неплохо зарабатываю, но не в состоянии представить себе такого количества денег.
– Остальные поделили объедки. Впрочем, никто не жаловался: суммы были достаточно велики. Так, значит, возвращаемся к происхождению фамилии, мои милые слушательницы. Когда один из семьи, состоящей из двухсот человек, взбесился, всем остальным трудно в одночасье изменить фамилию и прятаться по кустам. Большинство из нас знает Усаму только по рассказам, телевидению и Интернету.