– Или дать что-то из-под юбки, – смеется старшая, а младшая краснеет, как девчонка.
– Так поспешим, еще солнце не в зените – до пяти у нас много времени.
Желая следовать своему плану, они бросаются вперед почти бегом.
– Нам осталось, может, с полчаса ходьбы, в деревню поедем на осликах, – сообщает она, даже не спрашивая у Марыси, умеет ли та и хочет ли оседлать строптивое животное.
Но, несмотря на трудности путешествия, девушка хочет осмотреть дома мечты ливийских ровесниц. «Если бы они увидели мою виллу в Эр-Рияде, то, пожалуй, умерли бы от восхищения», – думает она без хвастовства, а больше с грустью. «Для чего одному такое состояние и роскошь? – размышляет Марыся. – Пожалуй, только для того, чтобы другие страдали в тесноте. Мама права, нужно помогать людям. Что нам это богатство, если мы набьем им только собственные животы? Попрошу Хамида. Он и его семья такие благополучные». Марыся прекрасно помнит о благотворительной деятельности Хамида в Йемене. «Стольким людям можно помочь, – вдруг доходит до нее, – нужно лишь смотреть сердцем».
Девушки входят в поселок. Приезжая встает как вкопанная посередине, у колодца, и не может оторвать глаз от окружающей ее красоты. Котловина выглядит как в сказке. Со всех сторон ее окружают холмы, покрытые густым кустарником. С одной стороны слышен шум небольшого водопада – бьющего из скалы источника. С другой же видны созданные самой природой ворота из растительности, которые ведут на открытую площадку. Темная зелень пальм прекрасно сочетается с салатным цветом сосен, окаймляющих это место.
Растительность здесь такая буйная, что забываешь о простирающейся не так далеко, наступающей Сахаре. Дома или построены из камня, или в нем выдолблены. Вход закрывают тяжелые деревянные двери, а окна маленькие, расположенные прямо под потолком. Только часть из них застеклена, большинство же служит для проветривания. К каждому маленькому домику пристроен сарайчик или загородка, сооруженная из прутиков, связанных проволокой. Между домами – небольшие садики, засаженные рачительными хозяйками не декоративными растениями, а овощами. Оживляют картину красная паприка, помидоры, пикантный чили и желтые дозревающие цукини.
– Что ты застыла, как статуя?
Манар шлепает Марысю по спине.
– Примитивизм, да? – кривит она губы. – Нет спутникового телевидения, нет ни сотовых, ни обычных телефонов, не говоря уже об Интернете.
– Здесь так красиво, что у меня дух перехватило.
– Вот видишь!
Женщина постарше, с татуировками на лбу и подбородке, закутанная в длинный кусок ткани с бордово-синим поясом, подходит, искренне улыбается, показывая при этом только один зуб.