успеваю сформулировать ответ, как
заходит его отец, держа в руках
блокнот и пакет.
— Что ж, давайте начнём, —
говорит мистер Джеймс, опуская все
свои вещи на стол, берёт стул и
садится.
Ашер целует меня в макушку, а
затем присаживается рядом со мной
на стойку, держа меня за руку.
Я рассказываю им о посылке, а
после и о нападении. Затем я
вспоминаю о розах, которые были
возле двери моей квартиры, когда я
вернулась из больницы. Я никогда не
получала
цветы,
а
моя
мама
постоянно получала их от любого
мужчины, с которым виделась, так
что я предположила, что они для неё.
Я забрала их в квартиру и оставила
на кухне. До этого момента я о них
не вспоминала.
— Белые розы, — шепчу я себе
под нос.
—
Прошу
прощения?
—
спрашивает мистер Джеймс.
— Кто-то оставил белые розы
возле
моей
квартиры
после
нападения. Но я думала, что они для
мамы.
— Почему ты нам об этом
говоришь? — задаёт вопрос мистер
Джеймс,
как
я
вспоминаю
шокированное лицо мамы, когда она
достала карточку.
— На карточке было написано
«Мне жаль». Мы думали, что это от
маминого хахаля, который отвёз меня
в больницу. Что он выражал свои
соболезнования о том, что случилось
со мной. Но я помню, что мама была
шокирована этим. Словно, ну, не
знаю, он не способен на это,
понимаете?
Словно
ему
не
свойственно сожалеть. Когда этим же
вечером я складывала вещи в машину,
этот же парень, которому, я думала,
принадлежат цветы, остановился,
чтобы высадить Биста. Он держал его
у себя, пока я была в больнице. Он не
хотел, чтобы Бист прожил остаток
своих дней в приюте для собак. Он
на
мизинцах
заставил
меня
поклясться, что если я захочу отдать
Биста, то он первый об этом узнает.
Помню, как я думала, что он и
правда хороший парень и у него с
мамой всё сложится. Он обнял меня,
сел в машину и уехал. Мне казалось,
что он был занят. Я уехала несколько
минут спустя, так что не знаю, что
случилось с ним и моей мамой.
— Мне нужен телефон твоей
матери, а также вся контактная
информация о детективе из Нью-
Йорка, который занимался твоим
случаем, — произносит мистер
Джеймс, а я киваю в знак согласия.
— У меня есть друг, который
занимается
расследованием,
—
говорит Ашер, а я с удивлением
смотрю на него.
Это я не знала. Мы говорили о
том, что случилось со мной, но он не
говорил мне, что кто-то расследует
это.
— Правда? — спрашиваю я,
пытаясь понять, когда он успел
попросить
друга
заняться
расследованием.
— Ага.
Всё, что он говорит, прежде чем