Рив не стал ломать своё единственное оружие, пытаясь использовать его вместо ножа. Он поступил проще. Нашел подходящий камень, вбил с его помощью шип в середку одного из "грибов", примерно на половину длины, потом расшатал, вынул и вбил заново, только уже под углом. Секунд через пять по импровизированному "клину" начал стекать "сок".
Вода из сердцевины тарата была горьковатой на вкус. Однако измаявшемуся жаждой капралу она показалась настоящим нектаром. Рив оторвался от "кактуса" лишь минут через десять, когда слизнул с деревянной "заточки" последнюю каплю "грибного сока". Настроение поднялось, идти по пустыне стало чуть-чуть веселее.
Перед самым рассветом Блэкхокер услышал позади "плач". Человек ускорил шаги. К сердцу подступил липкий страх пополам с досадой. Он же почти добрался до цели, и вот на тебе - новая напасть - зорсы. Серебристая Ал к этому времени уже зашла, но света оставшейся Ку вполне хватало, чтобы различить в полумиле к востоку ещё одну "рощу" таратов. К ним Рив и направился. Практически побежал, поскольку терять всё равно было нечего. Имелись бы при себе броня и оружие, он бы и не подумал никуда убегать. Спокойно остановился бы и перестрелял всю стаю. И даже удовольствие получил бы. Зорсы, иначе пустынные волки - существа довольно настырные. Уж если встали на след, будут гнать жертву до тех пор, пока она не превратится в добычу. Стрельба по вёртким живым мишеням могла бы стать интересной, но, увы, так и не стала - стрелять было попросту нечем. И не из чего.
Единственный шанс для себя Рив видел в темнеющей впереди "роще". Если таратов много, он просто нырнёт в заросли и уже там будет держать оборону. Зорсам, привыкшим нападать стаей, придётся в буквальном смысле грызть колючие "кактусы", а затем сражаться с жертвой по очереди, пока та не устанет и не допустит ошибку или пока не кончатся сами зорсы. В любом случае бой завершится ещё до полудня. В полдень Ра встанет в зенит, и пустыню накроет жара, а в это время не то, что драться, даже пальцами шевелить тяжело. Всё живое прячется в тень и притворяется мёртвым. Поэтому и охота на двуногую дичь прекратится сама собой. Зорсы просто уйдут. Уйдут пережидать зной в известных лишь им убежищах и урочищах...
Рив нёсся к спасительным "зарослям". Сердце рвалось из груди. Уставшие ноги тонули в песке, спотыкались о камни, лёгкие вместе ровного шума выдавали какой-то болезненный хрип. А волчий "плач" раздавался всё ближе. Казалось, минута-другая, и хищники настигнут добычу...
Удача вновь улыбнулась капралу. До "рощи" он добежал раньше зорсов. Добежал и... обреченно выругался. "Роща" оказалась "плантацией". Совсем недавно, сутки или двое назад, кто-то аккуратненько, "под гребенку", срезал верхние самые сочные части таратов, оставив после себя лишь высохшие, причудливо скрюченные, истончившиеся без влаги обрубки-стволы. Через пару дней они окончательно превратятся в труху, а на их месте взойдёт из "праха" и, продолжая вечный круговорот жизни, потянется к небу новая зелёная поросль...